Сразу скажу, что написал это мой хороший товарищ, но я готов подписаться под каждым его словом.
Любите ли вы Тель-Авив? Нет, не те лощеные проспекты, словно один к одному слизанные с американских открыток и, очевидно, призванные символизировать нашу причастность к Западу. Я говорю сейчас о другом Тель-Авиве - с невысокими белеными домами, узкими переулками, в которых так легко заблудиться и которые напоминают одновременно старые улочки Баку, Бухары, Самарканда - словом, почти любого восточного города.
Вы можете прожить в Тель-Авиве двадцать лет, раз в неделю с очень деловым видом закупаться на рынке "Кармель" и так и не узнать о существовании другого Тель-Авива, о том, что в двух шагах от этого знаменитого рынка есть йеменский квартал, жители которого живут по-восточному неспешной жизнью, стараясь как можно меньше в ней что-либо менять. И само собой, рестораны в этом квартале тоже йеменские, с традиционной, не менявшейся в течение столетий кухней...
Эту прогулку по йеменским местам я предлагаю вам начать с ресторана "Фундак Шауль" - самого большого и, пожалуй, самого известного из них. Больше тридцати лет назад его первый хозяин, именем которого и назван ресторан, вложил все имеющиеся у него средства в его открытие, чтобы доказать своим соседям и всему миру, что и в "Керем теймани" может существовать хороший или, точнее, фешенебельный ресторан. Денег на рекламу у него не было, окрестные жители при слове "ресторан" начинали сильно потеть и говорить о том, как тяжело им достается каждая агора, но в итоге именно это и сослужило "Фундак Шаулю" хорошую службу. Расположенный в подвале второй зал этого ресторана облюбовали для своих конфиденциальных встреч лидеры партии "Херут", и таким образом ведущие израильские политики стали первыми его завсегдатаями.
Здесь скрещивали шпаги в дискуссиях Моше Даян и Менахем Бегин, сюда наведывались Ицхак Навон и Давид Леви... Здесь Менахем Бегин и его сторонники встречались с представителями йеменской и марокканской общин, поддержка которых в итоге и обеспечила правым победу на выборах.
С тех пор утекло немало воды и немало было съедено фалафеля, ушел в мир иной Шауль Фундак, мало кто может вспомнить, когда именно президентом Израиля был Ицхак Навон, а именем Бегина называют улицы и парки. Но наследники старика Шауля сохранили все так, как это было при нем: те же огромные фотографии на стенах, напоминающие о нелегких временах в жизни йеменских евреев, удивительные цветные витражи на окнах, из-за которых в ресторане какое-то совершенно сказочное освещение, огромные медные кувшины, которые бувально созданы для того, чтобы запечатывать в них джиннов...
И, конечно же, меню: вы можете зайти в этот ресторан через десять, двадцать и даже пятьдесят лет, и вам предложат все ту же запеченную баранину и горячий хаш. Таков основной принцип этого ресторана, который рассчитан в основном на прием постоянных клиентов. Словом, это - идеальное место для того, чтобы на часок-другой расслабиться, уйти от шума городского, а выйдя на улицу, вспомнить что-нибудь из Блока или, еще лучше, - из Гафиза.
Если вы хотите полностью уединиться, то можете спуститься в овеянный легендами подвал, с его искусственным освещением и чуть застоявшимся воздухом, где обычно назначают друг другу встречи бизнесмены и все те же политики, однако следует помнить, что обслуживание здесь стоит чуть дороже. Пропустим в меню салаты (их все равно принесут в качестве закуски) и начнем с настоящего йеменского хаша. Если вы когда-нибудь жили на Востоке, то вам, разумеется, известно, что хаш - это горячий суп из хорошо вываренных бараньих костей, под который особенно хорошо идет водочка. Но йеменский хаш - это нечто особенное!
Вы начинаете чувствовать идущий от него аромат специй и приправ за десять шагов до того, как официант донесет тарелку с хашем до вашего стола. Этот аромат дразнит, умоляет попробовать принесенное блюдо, и пусть вас не пугает величина тарелки - вы съедите все, без остатка, время от времени притрагиваясь к соленьям и салатам, которые принесены в качестве закуски.
Кстати, в величине порций заключается одно из главных отличий "Фундак Шауля" от других восточных ресторанов. Причем те удивительные специи, которыми приправляется здесь бастурма, прежде чем она станет шашлыком, придают последнему удивительный пикантный привкус и еще больше разжигают аппетит.
Бутылка водки на двоих уходит под такой хаш и шашлык за полчаса, но вы сделаете правильный выбор, если возьмете красное вино - лучшее, что только может быть подано к баранине.
Тем более что коронное блюдо этого ресторана - запеченная баранина с картошкой. Прежде всего это просто красиво. А вкусно...
Как это может быть невкусно - баранья вырезка, истекающая соком, пропитанная шафраном, сумахом и всем прочим, обложенная запеченной картошкой с хрустящей корочкой, тоже пропитавшейся специями и мясным соком?!
Выбор напитков в "Фундак Шауле" необычайно широк. Правда, есть в Тель-Авиве бары и побогаче, но только здесь вы по-настоящему сможете оценить, что такое хорошее израильское вино с пропитанных солнцем виноградников Ашкелона: в этом ресторане принципиально держат абсолютно все сорта израильских вин, в том числе и "Шардоне" с его великолепным, неповторимым букетом. Бутылка стоит 300 шекелей ( около 80$ ) , но что делать, ведь мы собираемся не каждый день. Что же касается десерта .....!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! !!!!!!!!!!!!!! _________________
14:45 02.03.2017
Был у меня друг. Он был действительно талантливый парень. Но скажите, что может быть интересного в рыбном ресторане? А вот он разглядел.
...Господи, как же я этого ждал - чтобы разверзлись хляби небесные, чтобы по улицам начал барабанить дождь, вскипая на асфальте и возвращая краски стенам тель-авивских домов.
Дождь невольно принуждает вас жить в его ритме, дождь заставляет вас снять свой синий воротничок и надеть свитер и джинсы философа. Он загоняет вас с улицы в ближайшее кафе или ресторанчик, и согласитесь, что нет ничего лучше, чем сидеть в такое время в каком-нибудь уютном светлом месте, смотреть, как застилает окно полупрозрачная пелена, а на столике перед тобой в это время рядом с небрежно брошенной пачкой сигарет стоят бокал вина и тарелка с запеченной, чуть надломанной вилкой рыбой, украшенной ослепительно желтыми ломтиками лимона.
"Дагим", - говорю вам я, потому что именно в этом, расположенном неподалеку от перекрестка улиц Бен-Йегуды и Фришман небольшом ресторане вам дана возможность вспомнить, что где-то в мире еще есть жизнь, в которой никто никуда не торопится и, тем не менее, все успевают сделать все.
Я люблю этот ресторанчик за тысячу его самых разных достоинств, но прежде всего - за огромные, выходящие на улицу стеклянные окна, за эти столики из светлого дерева и витые мягкие стулья с нежной обивкой, простой и непритязательной, как английская герцогиня во время утреннего моциона.
Я люблю этот ресторан за то, что его официанты, едва завидев, как вы подходите к двери, спешат распахнуть ее и принять у вас зонтик...
Ровно четыре года назад три повара: "поляк" Шломо Гляйсман, родители которого в свое время держали один из лучших тель-авивских ресторанов, "йеменец" Эли Хириг, проработавший не один год в Штатах, и Йоси Свиса, учившийся поварскому искусству в таких легендарных ресторанах, как парижский "Максим" и вашингтонский "Сан-Антонио", - решили объединиться и создать высококлассный рыбный ресторан так, как они его понимали.
- Что значит быть специалистом по рыбе? - переспрашивает меня Шломо Гляйсман. - Это значит, во-первых, суметь купить рыбу, а во-вторых, ее не испортить...
И они умеют покупать рыбу, эти ребята, мотающиеся каждое утро в Ашдод и Хайфу, в Яффо и Акко, чтобы не пропустить тот момент, когда первые рыбацкие катера ткнутся носом в причал, и отобрать серебристых локусов, самых крупных фарид и деннизов - наиболее изысканных средиземноморских рыб.
Чуть позже прямо из киббуца сюда доставляется пойманная утром форель, и повара уже раздувают угли, потому что по-настоящему форель получается только на натуральном, древесном огне...
Именно после такой форели, запеченной на огне и фаршированной миндалем и пряностями, потом облизывают свои длинные пальчики девушки из Северного Тель-Авива, именно над ней ежедневно колдуют сотрудники расположенных неподалеку посольств Франции и Италии, словно никогда в жизни не ели ничего подобного в своих странах.
Впрочем, до этого блюда нам еще нужно дойти
А начинать в "Дагим" принято с холодного, островатого коктейля из отваренных креветок, после которого подается огромное блюдо с изящно выложенными красными раками, свернувшимися в колечко кальмарами, крабами и легендарными омарами в пикантном соусе.
К этому подаются маринованные лисички и опята, крохотные соленые луковки, салат из перца и помидоров и легкое белое вино.
Шломо Гляйсман говорит, что у него есть неплохой винный погреб, но держит он там только израильские вина, ибо - и тут он призывает поверить ему как специалисту - это действительно замечательные вина, ни в чем не уступающие французским или итальянским.
Далее, как правило, следует уха. Ее варят из рыбьих голов, а потом, когда бульон уже почти готов, добавляют креветки, кальмары и утонченные индийские специи... И когда приносят тарелку этого супа на чей-то столик, его аромат моментально разносится по всему ресторану, заставляя трепетать сердца чопорных дам, бизнесменов в костюмчиках от "Версаче" и "новых израильских русских", завсегдатаев этого заведения.
А тем временем на углях уже готовится форель, а в кастрюле поспевает картошка... Нет, конечно, вы можете на гарнир заказать настоящие итальянские спагетти, но лично я, к просто запеченной или фаршированной миндалем форели, настоятельно рекомендую взять именно вареную картошку в сливочном масле и с #####ом - она удивительно тонко гармонирует по вкусу с рыбой и маринованными лесными грибочками.
Если вы еще не наелись, то можете попросить телячью отбивную или курицу в гриле, но лично я ухожу в пас после всего вышеназванного.
Я беру себе кофе с пирожным, просто смотрю в окно и слушаю, как потоки дождя перемешиваются с шумом небегающей на берег волны. Эти звуки завораживают, и мне совсем не хочется открывать лежащую на столике газету...
С какой то тоской думаю о том, как продлить эти мгновения, но часы на руке настойчиво напоминают, что меня ждут новые подвиги. И значит, нужно вставать, расплачиваться по счету, возвращаться к себе в гостиницу и садиться за свой вечно барахлящий компьютер.
Я забрал на память о своём товарище, этот компьютер. Старенький, много лет не работающий, он с любовью глядит на меня своим маленьким монитором и мне этого достаточно. _________________
17:09 02.03.2017
Я познакомил вас, друзья мои. с экзерсисом своего товарища, который был для всей нашей компании не только нашим другом, но и мэтром, образцом хороших манер, отменно воспитанным, интеллигентным человеком.
Он действительно хорошо владел пером. Можете в этом убедиться сами, ознакомившись с его "Кратким курсом хороших манер".
Не ходи в гости голодным. Во-первых, могут вообще не накормить; во-вторых, нехорошо, когда бурчит в животе. это снижает уровень светкости общения.
Избегай поз выражения удовлетворения сожранным. Если ты автор кулинарного шедевра - не лезь к дегустирующим гостям с "ну как?". Не унижайся.
Не пей соусов даже из глубоких тарелок.
Суп и прочие жидкие среды едят, не засовывая ложку в аденоиды, а деликатно с боку ложки.
Не вали в тарелку соседке без спросу винегрет - это не называется ухаживать за дамой.
Не вливай в даму водку - если нужно, она сама к тебе обратится за добавкой.
Не хвастайся, если нашёл в блюде муху или волос, держи себя в руках.
Не кадри соседку не прожевав. Это невнятно.
Ну что ж, друзья мои, если вам понравилось - продолжим.
Кстати каждый может поделиться правилами известными только ему.
Старайся не производить производственные звуки (чавк, хлюп, цок и цык зубом, урчание и лязг разгрыза) при всех. Делай про себя.
Не дуй на горячее. А то сдуешь.
Извиняйся, врезав соседке локтём. Но не назойливо. Держи локти при себе; вообще - не распускай рук и ног.
Не вали полную лохань. На всех может и не хватить, а вдруг - ещё дадут что-нибудь вкусное?
Не умеешь пользоваться специальными приборами для экзотических блюд - щипцами для моллюсков, пинцетами для улиток, рыбными ножами-лопатками, вилками-шпателями, - посмотри, деревенщина, как инструментарием оперируют сотрапезники, погляди! Перепутаешь вилку - ничего страшного, мир не обвалится. Это лучше, чем пунцевать или лезть в устрицу лапами.
Не складывай кости в пепельницу.
Не лезь с "дай попробовать" и не давай попробовать сам. Не корми с рук.
Следи за своим выражением лица, особенно когда подают форшмак.
Не коли орехи кулаком или в жмене, напыжась.
Не ржи и заливисто не хохочи за столом, даже когда рассказывают скаберзный анекдот про мужа вернувшегося из милуима. Не смейся с полным ртом. Рискуешь.
Не пялься в тарелку соседа. Мало ли что у него там валяется?
Не подчёркивай аппетита сотрапезников и особенно сотрапезниц.
Не говори "я хочу поднять тост". Жлобина!
Не ходи простуженным на званные обеды. Ты даже представить себе не можешь, к чему может привести чихание за бефстроганофф.
Не пой за столом и даже не присвистывай.
Не бранись с официантом. Отойди и задуши его в сторонке.
Не садись за шведский стол.
00:08 03.03.2017
Мне бы хотелось, друзья мои, что бы вы увидели моего товарища, того кого я всё время цитирую.
Именно таким я и увидел его впервые на Первой ливанской, жарким летом 1982 года... Вот что он писал о той войне:
И я пройду среди своих и скарб свой уроню в колонне панцирных телег на рыжую броню уже совсем немолодой и лекарь полковой я взял луну над головой звездою кочевой огни горели на дымы как должные сгорать а мы – а несравненны мы в искусстве умирать
00:17 03.03.2017
Pashutka (Pashutka) писал(а) в ответ на :
> И снова мимо, дорогой ты мой товарищ.
...Мы с Вами чай не пили, уважаемый. Вы о разнице говорите? Есть, но не в идеологии.
02:23 03.03.2017
Как-то года два или три назад мне попался на глаза небольшой комикс какого-то "русского" карикатуриста, рассказывающий историю обаятельного молодого инженера Миши.
Этот самый Миша, согласно версии художника, за двадцать лет жизни в Израиле, поднимаясь к вершинам достатка, превращается в отвратительного фалафельщика Моше - похожее на обезьяну существо, с отвислым брюхом и спадающими вниз брюками.
Пожалуй, нет для настоящего израильтянина более презрительного слова, чем "фалафельщик"... И, набивая питу тем же фалафелем и всевозможными салатами, мы, как правило, даже не замечаем того, кто все это нам продает.
А все-таки, хотите вы того или нет, в израильских фалафельных, во всех этих небольших кафешках, где пахнет шувармой и хумусом, есть своя прелесть, и если бы было не так, эти заведения не вдохновили бы покойного Булата Окуджаву на замечательные строки:
Тель-авивские харчевни, забегаловок уют, где и днем, и в час вечерний хумус с перцем подают.
Где горячие лепешки обжигают языки, где от ложки до бомбежки расстояния близки...
Так уж получилось, что первой улицей, с которой началось тридцать восемь лет назад мое знакомство с Израилем, стала тель-авивская улица Алленби. Улица валютчиков и "массажных" кабинетов, улица Большой синагоги и десятков книжных магазинов, улица бутиков от Картье и брошенных на тротуары маек по 10 шекелей за штуку...
Смешавшая в себе все языки и наречия, она подчас кажется мне своеобразной моделью мира, хотя я прекрасно осознаю весь ее восточный характер. И стоит ли удивляться тому, что почти на всем протяжении этой улицы нет шикарных ресторанов, зато полным-полно всякого рода забегаловок, шуварменных и кондитерских.
Поэтому сегодня я хочу пригласить вас в одну из лучших шуварменных на Алленби, вросшую в тротуар там, где эта улица перекрещивается с улицей Монтефиори.
Я сижу за столом, на котором выстроились тарелки с горячими шариками фалафеля, наваленными горкой котлетами, капустой с зеленью и лимонным соком, я потягиваю пиво "Карлсберг" и слушаю рассказ старой поварихи Хаи, дети которой держат это заведение...
Я слушаю и вижу, как маленькая Хая с матерью бежит из Варшавы, в которую вот-вот должны войти немцы, и как их останавливают советские пограничники в нейтральной зоне. А потом был лагерь в Республике Коми, белые снега и постоянная тревога об отце, от которого не было никаких известий...
Ее мать встретилась с отцом только в 1947 году, и они решили в память об этой встрече родить еще одного ребенка. А сама Хая, уже шестнадцатилетняя, в том же году встретила в лагере для нелегальных репатриантов молодого советского офицера, и спустя несколько месяцев они вместе сошли на берег Эрец-Исраэль.
Муж был тут же мобилизован в ЦАХАЛ, а Хая родила своего первенца. И кормила своим молоком не только его, но и младшую сестренку, так как у матери молока не было... - А что было дальше, Хая? - спрашиваю я, надламывая вилкой котлету и чувствуя, что уже совершенно пьян - то ли от пива, то ли от этого рассказа...
- А дальше... Дальше надо было жить. Муж устроился на стройку, а я пошла работать поварихой в столовую на улице Бреннер. Столовая была гистадрутовской, в ней по красным карточкам кушали Бен-Гурион, Леви Эшколь, Голда Меир и другие уважаемые люди. И они хотели, чтобы все было вкусно...
Иногда нас посылали готовить на специальные мероприятия. Однажды это произошло посреди ночи, я обслуживала каких-то странных людей в чалмах, сидевших за низкими столиками, и только через тридцать лет узнала, что это были курды, приехавшие покупать у нас оружие... А в 1956 году в нашей семье произошло еще одно несчастье. Вы, наверное, не знаете, но в том году в Израиле свирепствовала эпидемия полиомиелита. Прививок не было, лекарств не было - ничего не было. И моя средняя дочка на всю жизнь осталась инвалидом...
Так и течет передо мной, как река, история жизни этой большой семьи, все годы пытавшейся выбиться из нищеты. А сейчас, когда старший внук вернулся из армии, а младший уже пошел в первый класс, эта фалафельная - их шанс покончить с вечной заботой о куске хлеба.
Список тех блюд, которые вам могут предложить в шуварменной, невелик, но именно поэтому здесь очень многое зависит от повара. И Хая целый день крутится у плиты, готовя свои удивительные котлеты - точь-в-точь такие, какие готовила моя покойная бабка. И именно на ее котлеты заглядывают сюда завсегдатаи.
Они уже знают список коронных Хаиных блюд и потому часто заказывают яичницу с помидорами, истекающую соком, в который так хорошо макается хлеб, - согласитесь, что такое блюдо вам не подадут ни в одном ресторане.
А зимой, когда за порогом шуварменной хлещет дождь, Хая готовит свой знаменитый фасолевый суп, который тоже очень даже стоит попробовать... - Те же котлеты можно было покупать на фабрике, но я так не могу, - говорит Хая. - И шницель готовый тоже не люблю. И чипсы, зажаренные в этой дебильной кастрюльке... Нет, котлеты должны делаться руками, картошка должна жариться на сковородке, а шницель надо готовить из свежего мяса... И обязательно с двойной панировкой! Бен-Гурион очень не любил, когда делалась одинарная панировка!..
Видимо, в этом и заключается главный секрет Хаиной шуварменной - все соленья делаются именно здесь, а не покупаются готовыми, и даже фалафель, совсем не ашкеназский фалафель, здесь готовят так, что "марокканцы" облизывают пальчики...
Поэтому не спешите смотреть свысока на "фалафельщиков". И помните, что при всей кажущейся одинаковости в Израиле каждая шуварменная имеет свое лицо.
И у моей любимой шуварменной лицо Хаи - чуть уставшее, удивительно мудрое лицо польской еврейки, в каждодневных заботах так и не заметившей, как прошла жизнь.
Господа! Мне необходимо ваше мнение об экзерсисах, я ведь не брошюру о вкусной и здоровой пище издавать собираюсь. _________________
05:44 03.03.2017
Pashutka (Pashutka) писал(а) в ответ на :
> Господа! Мне необходимо ваше мнение об экзерсисах, я ведь не брошюру о вкусной и здоровой пище издавать собираюсь.
Мнение одно И оно принадлежит знатоку еврейской кухни и составителю кулинарных рецептов товарищу Похлебкину. Так вот; он отнес еврейскую кухню к кухне народов Севера Какой фалафель? Какой хумус? Где народные еврейские рецепты приготовления блюд из сырой медвежатины, и строганины из оленьего мяса? Где в конце концов салаты из морошки и клюквы?
07:01 03.03.2017
pulcin (pulcin) писал(а) в ответ на :
> Так вот; он отнес еврейскую кухню к кухне народов Севера.
Я всегда поражался твоей, дорогой мой товарищ, начитанности. Ну скажи, сколько сегодня человек во всём мире читали книгу Вильяма Похлёбкина "Кухни народов мира"?
Кто вообще слышал о нём?
Недоступный ты для моего разума человек. Наполеон. Прямо Наполеон!
> > Pashutka (Pashutka) писал(а) в ответ на сообщение:
>> Господа! Мне необходимо ваше мнение об экзерсисах, я ведь не брошюру о вкусной и здоровой пище издавать собираюсь.
>Мнение одно > И оно принадлежит знатоку еврейской кухни и составителю кулинарных рецептов товарищу Похлебкину. > Так вот; он отнес еврейскую кухню к кухне народов Севера > Какой фалафель?
> Какой хумус? > Где народные еврейские рецепты приготовления блюд из сырой медвежатины, и строганины из оленьего мяса? > Где в конце концов салаты из морошки и клюквы?
...Именно из морошки. Где?
07:26 03.03.2017
спонтанов (sashasoa) писал(а) в ответ на :
> ...Именно из морошки. Где?
Молодец, хорошо сказал, а то я уж думал, что ничего путного я от тебя никогда не услышу. Мне это кое-что напоминает.
Рабинович Вы слышали как говорят евреи: "Хорошо там где нас нет!" Таки да. Но так как мы есть везде, таки и везде плохо.
Это действительно так, только не в Израиле.
Я люблю эти дни, когда на улице чуть пасмурно, а в воздухе разлита та самая свежесть, которая намекает на ожидание дождя. В это время чертовски хорошо шляться одному по городу, наблюдая, как мимо тебя пролетает мотоцикл и девушка в джинсах, пожалуй, чуть ближе, чем нужно, прижимается к спине своего мотоциклиста, или прошлепает по тротуару старуха с зонтом, глядя на тебя как на законченного шалопая и бездельника...
Идите, идите дальше, бабушка, я как-нибудь сам разберусь в том, что со мной происходит. А ноги уже сами сворачивают с улицы Алленби в сторону района Керем Теймани, с его забегаловками, ресторанами и подпольными казино.
Каждое из этих заведений достойно отдельного описания, но я сейчас не о них. Главное, чтобы в ресторанчике реба Захарьи нашлось свободное место, где можно будет спокойно посидеть и послушать, как где-то вдалеке волны бьются о каменные волноломы, изредка перепрыгивая через них и после этого с грохотом ударяясь в берег.
У этого ресторанчика нет названия, но спросите любого в Керем Теймани, как пройти к заведению реба Захарьи, и вам любезно укажут дорогу. Он стар, этот реб Захарья, он стар настолько, что с трудом вспоминает, когда именно родители привезли его из Йемена, а жителям этого района, одного из старейших в Тель-Авиве, кажется, что его ресторанчик существовал всегда.
- Может быть, даже тогда, когда и Тель-Авива еще не было, - говорят они. - И Яффо не было. И вообще ничего не было - "в начале сотворил Б-г небо и землю - и поставил на ней ресторанчик реба Захарьи с его пятью-шестью столиками".
И наказал Б-г, продолжу я, ребу Захарье открывать свой ресторанчик ровно в девять утра, и закрывать его ровно в девять вечера, и готовить в нем мясо и рыбу...
Первые посетители появляются здесь почти сразу же вслед за хозяином. Как правило, это - старые знакомые, и реб Захарья добродушно кивает им своей седой головой: сейчас, дескать, еще немного, и я принесу вам обжигающий хаш, этот суп из вываренных говяжьих костей, дающий мужчине особую силу и заряжающий его энергией на целый день.
Но главное чудо поспеет в заведении часам к одиннадцати, и ради него сюда заявятся и сядут за один столик суперизвестный израильский журналист; только-только входящий в моду прозаик, сорвавший недавно престижную американскую литературную премию; содержатель расположенного неподалеку притона и старый спившийся артист, все еще работающий на сцене Камерного театра. Впрочем, за один день здесь можно встретить, пожалуй, всю тель-авивскую богему.
Чудо, ради которого они приходят к ребу Захарье, называется "суп из бычьих хвостов", приготовленный по старинному йеменскому рецепту.
Вот он передо мной, этот суп, пурпурного цвета и такой густой, что в него с трудом опускается ложка. К нему уже поданы домашние соленья, уксус и какие-то особые восточные пряности, а в центре стола лежит стопка только что испеченных особых йеменских пит с пористой внутренностью. Названия пряностей с трудом воспринимаются моим ухом, но без них суп просто немыслим, ибо они придают ему какой-то особый вкус.
...И наказал Б-г ребу Захарье готовить мясо, и рыбу, и суп из бычьих костей, чтобы не забыл человек вкус Рая.
Он очень сытный, этот суп, но если вы никуда не торопитесь, то после него можно посидеть, откинувшись на спинку стула, послушать музыку прибоя, а затем заказать шашлык из свежайшего, парного мяса. И прежде, чем перед вами на тех же йеменских питах будут выложены шампуры с истекающей соком, пропеченной на огне телятиной, большими кусками индюшатины и куриными крылышками, опаленными с самых краев...
Прежде, чем вы получите все это, до вас донесется изумительный запах - тот самый, который возникает, когда мясо готовят на настоящем угольном жару, а не в каком-нибудь жалком гриле. И один этот запах способен утолить все печали, заставить забыть обо всех неприятностях, напомнив старую-старую, как фильм Георгия Данелии, истину: "Не горюй!" Помните:
В старом фильме "Не горюй!" жизнью смешанные краски - свадьбы, похороны, пляски, и дуэль, и поцелуй...
К этому шашлыку вы вполне можете позволить себе стаканчик красного полусухого вина из серии "Мивхар ха-наси" - "Президентский выбор".
Это вино, несмотря на свое название, терпко и неизысканно, но, во-первых, к шашлыку это как раз то, что нужно, а во-вторых, в такую погоду оно не пьянит, а бодрит.
Ну, а уже затем попросите кофе. Разумеется, без молока, так как ресторан реба Захарьи относится к суперкошерным. Но я вас уверяю, что такой крепкий, густой кофе вам тоже подадут далеко не везде - в этой области реб Захарья соперничает с самим "Арккафе".
Вот, в принципе, и все. Не так уж страшно, если у вас на носу очки, а в душе осень и девушка в джинсах несется куда-то на мотоцикле вовсе не с вами.
- Как у вас дела, реб Захарья? - спрашиваю я на прощание. - Слава Б-гу, слава Б-гу, - отвечает он. - Тьфу-тьфу не сглазить, последний зуб выпал только три года тому назад, и я наконец научился произносить букву "шин". Так что - шалом...
- Шалом, - говорю я и иду в сторону моря, где волны разбиваются о построенные человеческими руками волноломы. Но вот одна из них словно замерла перед прыжком, а затем с силой перевалила через искусственную преграду и сломя голову устремилась к берегу.
Не горюй! _________________
07:31 03.03.2017
...Складно много пишешь. Случаем, не переплётчиком в сионистской газете подрабатываешь?
07:33 03.03.2017
Я еще раз благодарю вас И мне очень хотелось бы использовать ваши тексты, но, я так понимаю, существуют препятствия:( Pashutka (Pashutka) писал(а) в ответ на
> > Как-то года два или три назад мне попался на глаза небольшой комикс какого-то "русского" карикатуриста, рассказывающий историю обаятельного молодого инженера Миши. > > Этот самый Миша, согласно версии художника, за двадцать лет жизни в Израиле, поднимаясь к вершинам достатка, превращается в отвратительного фалафельщика Моше - похожее на обезьяну существо, с отвислым брюхом и спадающими вниз брюками. > > Пожалуй, нет для настоящего израильтянина более презрительного слова, чем "фалафельщик"... И, набивая питу тем же фалафелем и всевозможными салатами, мы, как правило, даже не замечаем того, кто все это нам продает. > > А все-таки, хотите вы того или нет, в израильских фалафельных, во всех этих небольших кафешках, где пахнет шувармой и хумусом, есть своя прелесть, и если бы было не так, эти заведения не вдохновили бы покойного Булата Окуджаву на замечательные строки: > > Тель-авивские харчевни, > забегаловок уют, > где и днем, и в час вечерний > хумус с перцем подают. > > Где горячие лепешки > обжигают языки, > где от ложки до бомбежки > расстояния близки... > > Так уж получилось, что первой улицей, с которой началось тридцать восемь лет назад мое знакомство с Израилем, стала тель-авивская улица Алленби. > Улица валютчиков и "массажных" кабинетов, улица Большой синагоги и десятков книжных магазинов, улица бутиков от Картье и брошенных на тротуары маек по 10 шекелей за штуку... > > Смешавшая в себе все языки и наречия, она подчас кажется мне своеобразной моделью мира, хотя я прекрасно осознаю весь ее восточный характер. > И стоит ли удивляться тому, что почти на всем протяжении этой улицы нет шикарных ресторанов, зато полным-полно всякого рода забегаловок, шуварменных и кондитерских. > > Поэтому сегодня я хочу пригласить вас в одну из лучших шуварменных на Алленби, вросшую в тротуар там, где эта улица перекрещивается с улицей Монтефиори. > > Я сижу за столом, на котором выстроились тарелки с горячими шариками фалафеля, наваленными горкой котлетами, капустой с зеленью и лимонным соком, я потягиваю пиво "Карлсберг" и слушаю рассказ старой поварихи Хаи, дети которой держат это заведение... > > Я слушаю и вижу, как маленькая Хая с матерью бежит из Варшавы, в которую вот-вот должны войти немцы, и как их останавливают советские пограничники в нейтральной зоне. > А потом был лагерь в Республике Коми, белые снега и постоянная тревога об отце, от которого не было никаких известий... > > Ее мать встретилась с отцом только в 1947 году, и они решили в память об этой встрече родить еще одного ребенка. > А сама Хая, уже шестнадцатилетняя, в том же году встретила в лагере для нелегальных репатриантов молодого советского офицера, и спустя несколько месяцев они вместе сошли на берег Эрец-Исраэль. > > Муж был тут же мобилизован в ЦАХАЛ, а Хая родила своего первенца. И кормила своим молоком не только его, но и младшую сестренку, так как у матери молока не было... > - А что было дальше, Хая? - спрашиваю я, надламывая вилкой котлету и чувствуя, что уже совершенно пьян - то ли от пива, то ли от этого рассказа... > > - А дальше... > Дальше надо было жить. Муж устроился на стройку, а я пошла работать поварихой в столовую на улице Бреннер. > Столовая была гистадрутовской, в ней по красным карточкам кушали Бен-Гурион, Леви Эшколь, Голда Меир и другие уважаемые люди. > И они хотели, чтобы все было вкусно... > > Иногда нас посылали готовить на специальные мероприятия. Однажды это произошло посреди ночи, я обслуживала каких-то странных людей в чалмах, сидевших за низкими столиками, и только через тридцать лет узнала, что это были курды, приехавшие покупать у нас оружие... > А в 1956 году в нашей семье произошло еще одно несчастье. > Вы, наверное, не знаете, но в том году в Израиле свирепствовала эпидемия полиомиелита. Прививок не было, лекарств не было - ничего не было. И моя средняя дочка на всю жизнь осталась инвалидом... > > Так и течет передо мной, как река, история жизни этой большой семьи, все годы пытавшейся выбиться из нищеты. > А сейчас, когда старший внук вернулся из армии, а младший уже пошел в первый класс, эта фалафельная - их шанс покончить с вечной заботой о куске хлеба. > > Список тех блюд, которые вам могут предложить в шуварменной, невелик, но именно поэтому здесь очень многое зависит от повара. И Хая целый день крутится у плиты, готовя свои удивительные котлеты - точь-в-точь такие, какие готовила моя покойная бабка. > И именно на ее котлеты заглядывают сюда завсегдатаи. > > Они уже знают список коронных Хаиных блюд и потому часто заказывают яичницу с помидорами, истекающую соком, в который так хорошо макается хлеб, - согласитесь, что такое блюдо вам не подадут ни в одном ресторане. > > А зимой, когда за порогом шуварменной хлещет дождь, Хая готовит свой знаменитый фасолевый суп, который тоже очень даже стоит попробовать... > - Те же котлеты можно было покупать на фабрике, но я так не могу, - говорит Хая. - И шницель готовый тоже не люблю. > И чипсы, зажаренные в этой дебильной кастрюльке... > Нет, котлеты должны делаться руками, картошка должна жариться на сковородке, а шницель надо готовить из свежего мяса... > И обязательно с двойной панировкой! Бен-Гурион очень не любил, когда делалась одинарная панировка!.. > > Видимо, в этом и заключается главный секрет Хаиной шуварменной - все соленья делаются именно здесь, а не покупаются готовыми, и даже фалафель, совсем не ашкеназский фалафель, здесь готовят так, что "марокканцы" облизывают пальчики... > > Поэтому не спешите смотреть свысока на "фалафельщиков". > И помните, что при всей кажущейся одинаковости в Израиле каждая шуварменная имеет свое лицо. > > И у моей любимой шуварменной лицо Хаи - чуть уставшее, удивительно мудрое лицо польской еврейки, в каждодневных заботах так и не заметившей, как прошла жизнь.
> > Господа! Мне необходимо ваше мнение об экзерсисах, я ведь не брошюру о вкусной и здоровой пище издавать собираюсь. > _________________
07:35 03.03.2017
Я:) она у меня в печатном виде с прошлого века:) Pashutka (Pashutka) писал(а) в ответ на :
> > pulcin (pulcin) писал(а) в ответ на сообщение:
>> Так вот; он отнес еврейскую кухню к кухне народов Севера.
> > Я всегда поражался твоей, дорогой мой товарищ, начитанности. > Ну скажи, сколько сегодня человек во всём мире читали книгу Вильяма Похлёбкина "Кухни народов мира"? > > Кто вообще слышал о нём? >
> Недоступный ты для моего разума человек. > Наполеон. > Прямо Наполеон!
07:39 03.03.2017
спонтанов (sashasoa) писал(а) в ответ на :
> Случаем, не переплётчиком в сионистской газете подрабатываешь?
Да, именно им. А также я немножечко шью.
07:47 03.03.2017
2004fly2004 (2004fly2004) писал(а) в ответ на :
> И мне очень хотелось бы использовать ваши тексты, но, я так понимаю, существуют препятствия:(
Дорогой мой товарищ! Нет никаких препятствий, цитируй где хочешь! Всё что я вывешиваю, является, в основном, коллективным творчеством и печаталось в газетах, в течение более чем 30-ти лет.
