>> Вот уже 260 лет принцесса Турандот, «упрямица, дикарка, фанатичка», волей и талантом венецианца Карло Гоцци задаёт принцу Калафу загадку о диковинном звере, и 260 лет Калаф отгадывает в нём «крылатого Льва Адрии», являющегося знаком евангелиста Марка и самой Венеции. Знаком тысячелетней истории торговой республики, «Владычицы морей».
>>
>>
>>
>>
>> «Скажи мне, как зовётся зверь прекрасный,
>>
>> Четвероногий и крылатый, верный
>>
>> В своей любви, но в ярости ужасный.
>>
>> Он потрясает мир, высокомерный,
>>
>> И торжествует. Мощными стопами
>>
>> Он попирает океан безмерный,
>>
>> А грудью и свирепыми когтями
>>
>> Налёг на землю. Вечного обилья
>>
>> Почиет тень над мирными краями,
>>
>> Где новый Феникс расширяет крылья…
>>
>> Взгляни в лицо мне. Отвечай не дрогнув,
>>
>> Как этот зверь зовётся, иль умри…»
>>
>> Карло ГОЦЦИ, «Сказка Турандот»
>>
>> Венеция ровно 300 лет назад дала жизнь и вдохновение драматургу-новатору, полагавшему о себе прямо обратное, графу Карло Гоцци (13.12.1720 — 04.04.1806).
>>
>> Венеция. Сто двадцать два островка, разделённые ста шестьюдесятью каналами, соединённые в целое тремястами семьюдесятью мостами и мостиками. Тень от львиных крыл. Карнавальные маски. Непроницаемая завеса тайны…
>>
>> «Молчание — сила этого правительства, всё кругом тайна, и всё покрыто таинственностью. Политическая деятельность скрыта за тяжёлой завесой тьмы. В Венеции тех, кто говорит, погребают заживо в свинцовом гробу» (из письма дипломата).
>>
>> Венеция. Поражающая противоположностями.
>>
>> Море и суша, бездушное ростовщичество и гордый аристократизм, республика и реальность деспотичной власти инквизиции и Совета десяти, шумные празднества и поклонение тайне, отважные путешествия за тридевять земель, первая в мире государственная разведка и контрразведка, первый в мире государственный банк и звучные стихи. И над всем эти многообразием распростёр крыла свои лев Адрии.
>>
>> Венеция. Олигархическая республика. Средневековая венецианская поговорка звучит так: «Мы сначала торговцы и лишь потом — христиане». На венецианских переводных векселях обозначалась фраза «Христос да хранит тебя».
>>
>> Удобная и справедливая первоначально форма управления к XVIII веку была замещена жестокой полицейской и инквизиторской диктатурой. Мирабо сказал: «Десять объединённых людей могут добиться того, что тысячи необъединённых будут дрожать». Похищения людей, пытки, тайные казни. Страх молвить слово. Ящики для жалоб — львиные пасти — превратились в средства для сведения низких счетов. Доносы процветали. Бежавшие от инквизиции граждане Венеции отыскивались и жестоко наказывались даже в других странах. Посольства Венеции получали немалые средства для проведения шпионских действий и отыскания осуждённых венецианской инквизицией. Даже Россия с 1704 года не избежала присутствия сети венецианской разведки на своей территории.
>>
>> Это Венеция. А сама Италия второй половины XVIII века? Ёмко и высокомерно заметил австрийский канцлер Меттерних, что это не народ, а только «географическое понятие». Италия времён Гоцци — это политическая разобщённость, соперничество и таможенные барьеры между маленькими итальянскими государствами. Хозяйственная разруха и полуфеодальные формы эксплуатации. Сильное влияние Австрии, Франции и Англии. И резко разделённое классовое общество, щедро сдобренное политическим бесправием наиболее многолюдных сословий: крестьян, ремесленников, мещан, буржуазии…
>>
>> Время разброда и идеологических шатаний в поисках национальной идентичности.
>>
>> Гёте произнёс однажды: «Чтобы создать нацию, сперва надо создать театр».
>>
>> Красиво, но спорно.
>>
>> А бесспорно то, что театр в Италии (и конкретно в Венеции) был.
>>
>> Только мы не говорим о постановках домашних театров знати, хотя это развлечение было всеобъемлющим и повальным. Мы говорим о народном театре комедии дель арте — театре масок, буффонады, импровизации, грубых простонародных шуток, скудности сюжета, однотипности реакции всем известных масок: Арлекино, Панталоне, Тарталья, Труффальдино. Их было немного. И роль каждого определена одной только чертой характера: плут, простак, первая героиня, герой-любовник, благородный отец…
>>
>> Неверно понятый постулат Горация («И в разговоре троим обойтись без четвёртого можно») ограничил количество актёров на сцене — одновременно только три персонажа. Что существенно затрудняло ход действия. И дало начало присловью: «Больше трёх не собираться!»
>>
>> Если выбрать девиз комедии дель арте, это будет одно слово: «Развлекай!»
>>
>> И маски — ходульные персонажи — развлекали и простолюдинов, и высшее сословие. Суфлёр был не нужен, автор скупо набрасывал линию сюжета, актёры-импровизаторы справлялись сами. Хотя о том, как они справлялись, говорит тот факт, что зрители хором скандировали ответные реплики до того, как маска их произнесёт. Всё было известно заранее. Такой вид комедии существовал и на подмостках, и в корзине кукольника. И в Италии, и во Франции, и в Англии, и в России на базарах и гуляньях с обязательным Арлекином/Петрушкой и его дубинкой.
>>
>> Наконец искусству стало тесно в старых рамках представления одной эмоции, одной мысли, одного поступка. Птенец пробил скорлупу старых театральных предрассудков и вылупился. На свет появилась могучая итальянская триада авторов: Карло Гольдони, Карло Гоцци и Витторио Альфьери.
>>
>> Было ли единство у этих авторов? Однозначно — нет! Наоборот, между ними шла яростная борьба: каждый отстаивал свои идеалы.
>>
>> Но они представили свой век в его ведущих тенденциях: сословное равенство, национальное начало, личная свобода.
>>
>> Они окончательно повернули развитие театра от импровизации к авторскому сюжету и тексту.
>>
>> Они кардинально изменили требования к актёрам и заставили их понимать замысел автора, вживаться в характер персонажа.
>>
>> Они вывели на сцену множество новых, реальных действующих лиц, призванных «разбудить самые сокровенные сердечные чувства, помочь зрителю осознать собственный характер» (К. Гольдони).
>>
>> А это, в свою очередь, повышало требования к самим авторам, которым не следовало сочинять «без длительного изучения, постоянной практики и пристального наблюдения сцены, обычаев и народной психологии» (К. Гольдони).
>>
>> Если говорить о девизе нарождающегося театра, то это: «Развлекай, поучая!»
>>
>> «Весь мир — театр». И на подмостки вступила буржуазная пьеса эпохи Просвещения, способная ответить на духовные запросы своего времени.
>>
>> Но, как это всегда бывает, последний цветок перед наступающей зимой — самый прекрасный. Комедию дель арте возвеличил в веках, придал ей новый смысл и вид, опоэтизировал и оставил нам как неразгаданную тайну последний её паладин — граф Карло Гоцци, автор десяти театральных сказок и двадцати трёх пьес в «испанском духе». Но бессмертие ему принесли только «фьябы», или театральные сказки.
>>
>> Карло Гоцци, отпрыск обедневшего венецианского аристократического рода, не любил буржуазию и критически относился к её культуре, философии, литературе. Зато испытывал нежность к народному искусству, сказкам, которые хорошо знал.
>>
>> «Он родился в старинном прадедовском полуразрушенном дворце, находившемся в приходе Сан-Патерниано. Его отец граф Джакопо-Антонио Гоцци был типичным венецианским аристократом — непрактичным, легкомысленным, скептичным. Его мать Анджела Тьеполо отличалась дворянским высокомерием и сильным, властным характером. Семья Гоцци была весьма многолюдна: одиннадцать братьев и сестёр, вечно ссорившихся и бранившихся. Главную роль в семье играл старший сын, писатель и журналист Гаспаро Гоцци, видный венецианский просветитель, женатый на поэтессе Луизе Бергалли, которая захватила после смерти матери бразды правления домом и всем имуществом графов Гоцци; её „пиндарическое“ (по выражению Карло Гоцци), то есть поэтически беспорядочное управление ускорило разорение семьи, передав в руки ростовщиков все семейные драгоценности, мебель, старинные картины, так что родовой дворец Гоцци превратился в жалкий, запущенный дом, покрытый пылью и паутиной» (С. Москульский, «Карло Гоцци и его сказки для театра»).
>>
>> Всю жизнь Карло трудился ради восстановления прежнего достоинства семьи и материального благополучия. И преуспел в этом. Правда, ценой личного счастья. Он так и не женился, не желая «плодить нищих Гоцци». В 16 лет Карло уехал на военную службу в Далмацию. Через три года он вернулся домой и написал несколько сатирических произведений: стихи и памфлеты. Они обеспечили ему известность и открыли дорогу в литературное общество, Академию Гранеллесков. Это общество выступало за сохранение тосканских литературных традиций и против новомодных реалистических пьес.
>>
>> Наступило время сокрушительной критики всего и вся. Досталось даже Данте. Старший Гоцци (Гаспаро) отражал всеми доступными журналисту средствами немыслимые нападки на Данте иезуита Беттинелли. Тот в порыве страсти ниспровержения авторитетов обвинял Данте в отсутствии художественного вкуса и поэтического чутья (!).
>>
>> А младший брат Гаспаро — наш герой Карло Гоцци избрал своей мишенью новаторов театра и сокрушителей комедии дель арте Карло Гольдони и Пьетро Кьяри. В противовес их реалистичным пьесам в 1760 году Гоцци сочинил и поставил первую из своих фьяб «Любовь к трём апельсинам». Текста этой сказки нет, она была предназначена для труппы Сакки (театра импровизаторов). Существует лишь авторский «Разбор по воспоминаниям», описание действий и несколько стихов, направленных против Гольдони и Кьяри, выведенных в сказке под видом мага и колдуньи. Яркая волшебная пьеса с массой фантастических и гротескных моментов имела оглушительный успех.
>>
>> Такой же, если не больший, заслуженный успех достался на долю и последующих фьяб: «Ворон» (1761), «Король-олень», «Турандот», «Женщина-змея» (1762), «Зобеида» (1763), «Счастливые нищие», «Синее чудовище» (1764), «Зелёная птичка», «Дзеим, царь джиннов» (1765).
>>
>> Следует особо подчеркнуть, что Гоцци, несмотря на его стеснённые обстоятельства, всю жизнь выступал в роли мецената театра Сакки. Гоцци не брал гонораров за свои пьесы. Все сборы от представлений уходили актёрам.
>>
>> На пике своей славы и популярности Карло Гоцци вдруг оставляет написание фьяб, мотивируя это тем, что пусть лучше «публика тоскует по такого рода представлениям, чем скучает на них».
>>
>> Следующие 17 лет Гоцци писал пьесы в «испанском духе», подгоняя сюжеты испанских комедий под вкусы и моральный кодекс Венеции, попутно вводя в них маски комедии дель арте. Но чем больше Гоцци писал и ставил пьесы, тем явственнее он ощущал, что осмеянные им в ранних фьябах и изгнанные из Венеции авторы нового стиля буржуазного реализма побеждают его в общенациональном масштабе. Ибо исторически жанр трагикомедии неумолимо развивался в направлении мещанской буржуазной драмы и комедии.
>>
>> Эти этические и эстетические принципы Гоцци не пожелал разделить. Он оставил театр. Совсем. А в конце жизни написал «Бесполезные мемуары». Закончены они были в 1780 году, но напечатаны только через семнадцать лет. В мемуарах Гоцци ещё раз подробно изложил историю своего театрального сражения за чистоту театра дель арте в Венеции, последующие события своей жизни и мысли. Однако не следует забывать, что автор — потомственный венецианец и никогда не откроет всей правды или даже не намекнёт на неё… Все его сентенции весьма уклончивы, за исключением громов и молний, которые он обрушивает на головы своих театральных оппонентов.
>>
>> Как описано в «Бесполезных мемуарах», вот то, что побудило Гоцци написать первую фьябу: «Вооружившись за мнимые заслуги похвалами, коих добиваются любыми средствами обман и лицемерие… Гольдони утверждал, что огромный успех его театральных пьес лучше всего свидетельствует о его действительных заслугах и что одно дело заниматься тонкой словесной критикой, а другое — писать вещи, всеми признанные и приветствуемые толпой на публичных представлениях… Тогда я, нисколько не чувствуя себя уязвлённым, высказал однажды мысль, что театральный успех не может определять качества пьесы, и что я берусь достигнуть гораздо большего успеха сказкой „О любви к трём апельсинам“, которую бабушка рассказывает своим внучатам, переделав её в театральное представление».
>>
>> Гоцци уверяет, что начал писать фьябы «на спор» и выиграл его. Успех его пьес был так велик, что оба его соперника и противника бежали из Венеции, оставив «поле боя» за последним рыцарем комедии дель арте…
>>
>> Да полно, так ли было?
>>
>> Разве не писал Гоцци полный сценарий начиная со второй фьябы?
>>
>> Разве не заучивались роли наизусть, допуская лишь в интермедиях импровизацию смешных положений?
>>
>> Разве не были внесены в характеры героев волшебных фьяб живые человеческие черты?
>>
>> Разве не блистал талант автора в поэтических строках?
>>
>> Разве не избрал Гоцци стиль комедии дель арте именно из-за присущего ей сгущения основных черт характеров действующих лиц, чтобы сильнее подчеркнуть любовь, верность, преданность, бескорыстность, самопожертвование — все прекрасные человеческие качества, изгоняемые и осмеиваемые неотвратимо воцаряющейся буржуазной моралью?
>>
>> Да, Гоцци усмотрел в театрализованной сказке в стиле дель арте возможности контрастного совмещения волшебного, реально-бытового и буффонадного. Возможности обобщения, «философской мысли», «остроумной критики», «диалогов, исходящих из глубины души» и «очарования, благодаря которому для зрителя невозможное становится реальным» («Бесполезные мемуары»).
>>
>> Эти черты роднят сказку с басней, универсальной в любой век в любых условиях. Чем и объясняется живучесть басни: мы существуем в совсем других условиях, чем Эзоп, но типичные ситуации и коллизии остаются человечески неизменными. Эту особенность сказок в переложении для комедии дель арте и усмотрел Карло Гоцци.
>>
>> Развитие театра идёт своим чередом. Революционные новшества буржуазной комедии XVIII века выглядят теперь устаревшими. Пьесы Гольдони хоть и остроумны и затейливы сюжетом, но являются принадлежностью седой старины. Что же сказать о фьябах в традиции дель арте Карло Гоцци? А они современны всегда! Каждый раз в переломный момент человеческой истории о них вспоминают и наполняют новым неожиданным содержанием, соответствующим времени.
>>
>> Следует напомнить, что фьябы содержат интермедии, представляемые собирательными образами-масками. При жизни автора маски остроумно отражали борьбу драматургов, состояние литературного и бытового языков, прогнозы политики, бытовые наблюдения. Это острый и комический элемент. И в веках темы интермедий, меняясь, всегда отражали современные спектаклю события.
>>
>> Развивая сюжет, автор искусно играет на вечных для человечества чувствах и эмоциях, заставляя зрителя кивать и соглашаться: «Как верно подмечено!» Чаще это трагикомический момент, иногда — трагический…
>>
>> Даже действие своих фьяб Гоцци старался поместить в «романтическое далёко», чтобы отвязать от реальности и увести воображение зрителя за собой в область обобщений, сгущения красок и басенности, даже памфлетности.
>>
>> Можно сравнить фьябы Гоцци с прекрасным бокалом венецианского стекла, в который мы наливаем молодое вино и смотрим на свет, оценивая его.
>>
>> Гоцци в отношении пьесы «Король-олень» писал: «В ней находили тысячу красот, которых я, написавший её, никогда в ней не замечал. Её считали аллегорическим зеркалом, изображающим тех монархов, которые, слепо доверясь своим министрам, сами превращаются благодаря этому в чудовищные фигуры».
>>
>> Это сказано накануне Французской революции, кровавых расправ над королевским домом и аристократами.
>>
>> Это сказано аристократом по крови, горячо защищающим старину, привилегии дворянства и самой монархии…
>>
>> Это сказано за двадцать лет до падения олигархической республики Венеции после её тысячелетнего господства над половиной мира.
>>
>> Это сказано за двадцать лет до крушения привычного Гоцци мира…
>>
>> Вторично интерес к сказкам Гоцци возродился в кругах немецких романтиков: Гёте, Лессинга, Шиллера, Шопенгауэра, Вагнера. С Гоцци их роднила вражда к буржуазному практицизму, культ романтики и гротеска.
>>
>> В России Гоцци явился нам в переводах А.Н. Островского, но истинное пришествие его осуществилось в переломную пред- и постреволюционную эпоху.
>>
>> Всеволод Мейерхольд создал журнал русского театрального авангарда (1915) для пропаганды стиля комедии дель арте и назвал его «Любовь к трём апельсинам». В журнале были напечатаны статьи о творчестве Гоцци и о принципах его драматургии с точки зрения нового века и новых пониманий.
>>
>> Дягилевская антреприза «Мир искусств» представляла собой смелые опыты в области синтетического и драматического театров. Театральные искания, разрабатываемые в последние годы XIX века, поиски новых театральных (и не только) форм, нового сценического языка чистой эстетики закономерно привели к популярности фьяб дель арте Гоцци как к практике, уже существовавшей ранее…
>>
>> Жизнь России изобилует переломными моментами. Оттого — неслучайный и продолжительный интерес к пьесам Гоцци. Вот некоторые примеры.
>>
>> Театр Вахтангова. «Принцесса Турандот» уже десятилетия является визитной карточкой этого театра.
>>
>> В 1958 году Александром Роу был снят милый детский фильм-сказка «Новые приключения Кота в сапогах» по мотивам фьябы Гоцци «Любовь к трем апельсинам».
>>
>> В 1969 году на киностудии им. Горького была поставлена и до сих пор пользуется успехом третья фьяба Гоцци «Король-олень» (режиссер Павел Арсенов).
>>
>> Ставилась в театрах и «Зелёная птичка» (постановщик Н. Шейко).
>>
>> За последние годы советской власти снимались ещё три фильма по фьябам Гоцци: «Любовь к трём апельсинам» (СССР, «Мосфильм» — Болгария, Софийская студия, 1970, режиссёры Виктор Титов и Юрий Богатыренко), «Ворон» (СССР, 1986, режиссёр Валентин Плучек), «Турандот» (СССР, «Грузия-фильм», 1990, режиссёр Отар Шаматава).
>>
>> Сказки Карло Гоцци очаровывали и композиторов.
>>
>> Джакомо Пуччини написал оперу «Турандот», первое её представление состоялось в Милане 25 апреля 1926 года и вошло в золотой фонд классической музыки. Первую фьябу Гоцци использовал и великий российский композитор Сергей Сергеевич Прокофьев для своей оперы «Любовь к трём апельсинам», написанной в 1919 году. Её первое представление состоялось 30 декабря 1921 года.