СМПГШО – Преступление Против Человечества ( ППЧ ) !
СМПГШО ( Система Массового Принудительного Государственного Школьного Образования ).
Мы видим духовное варварство народов утончённой умственной культуры, чёрствую жестокость при господстве гуманитарных принципов, душевную грязь и порочность при внешней чистоте и благопристойности, внутреннее бессилие внешнего могущества. Франк С. Л. "Крушение кумиров".
Убить Душу человека – это Хуже, чем убить его физически ! Почему во Всём Мире процент половых извращений всех сортов, психических расстройств, вурдалачных аномалий характера, самоубийств, Запредельной жестокости, и т. д. Постоянно Растёт ?! Ваших детей и внуков Намеренно превращают в пе----стов и прочих половых извращенцев всех сортов, а вы продолжаете считать СМПГШО панацеей ?! Как же надо промыть мозги, чтобы не видеть очевидного ?! Почему такие Совершенно Явные Вурдалаки, как рокфеллер и бжезинский диктуют Всему Человечеству правила поведения и Спокойно Выстраивают для него Совершенно Вурдалачную Систему Общественного устройства на Планете, а Всё Человечество сейчас уже воспринимает это как должное и само готово влезть в петлю, приготовленную для него этими "гуманитарными" товарищами ?! После 12-ти лет спец. обработки в СМПГШО Способность Самостоятельного Мышления Совершенно Атрофируется !!!
См. – 4. Эпштейн Шмуэль . Против ПСШО и за ССШО ! (ПСШО - Принудительная Система Школьного Образования и ССШО - Свободная Система Школьного Образования ).
Цитирую : Как России Вырваться из Капкана ?! Партия ДЖАМАХИРИЗМА !!!
" IV. Отмена МПГСШО ( Массовая Принудительная Государственная Система Школьного Образования ), и Установление МПОССШПКР ( Массовая Правильно Организованная Свободная Система Школьного Просвещения под Контролем Родителей ),
Главная моя идея в этой области такая : Если на Планете Земля будет разрешена ( решена ) Проблема ИСТИННОГО Массового Просвещения, то все остальные проблемы Человечества разрешатся сами собой, автоматически ! Так как станет Невозможным Массовое Намеренное Оболванивание и Одебиливание Человечества ( что мы имеем сейчас ! ) ! И Главное Условие для этого – Отмена "права" детей на ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ ( государственное ) образование ( записанного в Международной Конвенции по правам детей ) и Замена его ПРАВОМ детей Не посещать уроки, которые они не хотят посещать ! Лечение этого Недуга очень простое : выкинуть на помойку МПГСШО ( Массовая Принудительная Государственная Система Школьного Образования ) и заменить её на МПОССШПКР ( Массовая Правильно Организованная Свободная Система Школьного Просвещения под Контролем Родителей ) ! Ведение в школах Самоуправления детей, как в Саммерхилле ! См. – Нилл, Александр. Саммерхилл - воспитание свободой.
Думаю, что никто не нанёс Человечеству столько Вреда, как я. а. коменский, подкинувший ему идею МПГСШО ! Простой вопрос : когда человек ( ребёнок и взрослый ) учится с большей Интенсивностью и Пользой для себя : когда он получает Наслаждение от Учёбы или когда он учится из под палки ?! См. – 4. Эпштейн Шмуэль . Против ПСШО и за ССШО ! (ПСШО - Принудительная Система Школьного Образования и ССШО - Свободная Система Школьного Образования ).
Одновременно с этой проблемой должна быть решена проблема беспризорных детей : они должны быть распределены по интернатам, организованным при школах, под контролем родителей детей, учащихся в этих школах ! Директоров этих интернатов выбирают родители ! С возможностью их замены, если они не справляются со своими обязанностями ! ".
Кроме всех прочих аргументов необходимости этого шага ( введения МПОССШПКР ( Массовая Правильно Организованная Свободная Система Школьного Просвещения под Контролем Родителей ) ), есть ещё один, может быть, самый главный : " Нет другого способа определить Пригодность или Непригодность человека для работы учителем, кроме как сделать ПРАВО детей Не посещать уроки, которые они не хотят посещать НЕПРЕРЕКАЕМЫМ, а зарплату учителю установить Прямо пропорциональную человеко-часам, то есть, количеству посещающих его учеников ! " При такой системе отпадёт всякая надобность в специальных учебных заведениях, готовящих учителей ! Быть хорошим учителем – это Искусство ! Каждый желающий должен иметь право попробовать себя на этом поприще, если он прошёл презентацию перед собранием родителей школы и они дали своё согласие ! 4. Эпштейн Шмуэль . Против ПСШО и за ССШО ! (ПСШО - Принудительная Система Школьного Образования и ССШО - Свободная Система Школьного Образования ).
Задача. У иностранного диверсанта было задание : тёмной ночью взорвать 20 общеобразовательных школ. Диверсант перевыполнил это задание на одну пятую его часть. Сколько счастливых детей смогут отдохнуть от общего образования, если известно, что в каждой взорванной школе томилось по 756 учеников ?
Григорий Остер. Огонёк, № 4, 1992 г.
Подведём теоретическую базу под эту задачу ! В каждой шутке есть доля шутки ! На самом деле эта задача Предельно ясно Высвечивает Глобальную Проблему Человечества : " Необходимость Освобождения детей от КАТОРГИ общего образования, то есть, принудительного и Дарования им Истинного Свободного Просвещения ! " !
СВОБОДУ ДЕТЯМ !!! СМПГШО ( Система Массового Принудительнаого Государственного Школьного Образования ) - это Надругательство над Основным Правом ВСЕХ Мыслящих существ : осуществления в отношении их ПМВСЛ ( Принцип Максимально Возможной Свободы Личности ), Надругательство над их Жизнью, душой ( психикой ) и Правом на Счастливое Осмысленное Будущее ! ТОЛЬКО Освободив Детей ( будущие поколения взрослых ) и Подарив им Истинное Свободное Просвещение, можно Освободить от власти кучки Вурдалаков ( Акционеров ФРС ) Весь Мир ! См. – 4. Эпштейн Шмуэль . Против ПСШО и за ССШО ! (ПСШО - Принудительная Система Школьного Образования и ССШО - Свободная Система Школьного Образования ).
Если ВСЕ Шесть Миллиардов людей на планете Ясно Осознают, что ими правят де факто всего Несколько Вурдалаков ( см. – Восемь семей делают идиотами весь мир...
), как вы думаете : это Вурдалачное правление сможет продолжаться ?! Не потому они Вурдалаки, что занимаются бизнесом ( как это утверждает товарищ маркс ), а потому, что сами бизнесы, которыми они занимаются, Вурдалачные ! Представьте себе, что в МИНС ( Мировой Истинно Народный Суд, см. – 8. Эпштейн Шмуэль . Против Представительства, Власти Государства над Народом, за Прямое НародоВластие и за Власть Народа над Государством !
9. Эпштейн Шмуэль . Против Профанации Правосудия и за Истинно Народный Суд !
) подан иск против Акционеров ФРС ! Нет никакого сомнения в том, что, как минимум, он примет решение : Экспроприировать ВСЕ, СВОРОВАННЫЕ у Человечества при посредстве ФРС Реальные Богатства и Справедливо Распределить эти Богатства между всеми странами Мира, самих Акционеров ФРС посадить в тюрьму на пожизненное заключение, а, как максимум : Вздёрнуть их на виселице !
Главный политический советник президента Дж. Буша Карл Роув заявлял: «Теперь мы империя, и когда мы действуем, мы творим свою собственную реальность. А пока вы изучаете эту реальность – в соответствии со здравым смыслом, если угодно – мы будем вновь действовать, создавая другие реальности, которые вы тоже можете изучать, вот так-то всё и образуется. Мы творцы истории… а вам, всем вам, остаётся только изучать то, что мы делаем».
Уже во втором докладе Римскому клубу «Человечество на перепутье» (1974 г.) в качестве главного тезиса фигурировала причина международных кризисов – нехватка жизненных ресурсов. Мир в этой модели был разделён на 10 региональных подсистем, что позволяло решать проблемы одних регионов за счёт других. Отсюда отрицание суверенитета народов над их территориями и ресурсами. Запад (читай – США) открыто объявил своё право распоряжаться ресурсами всего мира. В 1991 г. видный футуролог Хейфиц писал: «Собственностью человечества является вся планета в целом, а не ресурсы, находящиеся в отдельных странах». Под человечеством понимаются «платёжеспособные» жители планеты. Финансовый вундеркинд Ж. Аттали говорил откровенно: «В грядущем новом мировом порядке будут победители и побеждённые. Число побеждённых, конечно, превысит число победителей. Они будут стремиться получить шанс на достойную жизнь, но им, скорее всего, такого шанса не предоставят. Они окажутся в загоне, будут задыхаться от отравленной атмосферы, а на них никто не станет обращать внимания из-за простого безразличия. Все ужасы ХХ столетия поблекнут по сравнению с такой картиной».
Жульнический приём его заключается в том, что выделяются отдельные, привлекающие внимание аспекты жизни людей или сенсационные научные открытия и технические изобретения, их роль непомерно раздувается, жизнь человечества изображается так, как будто это является основой бытия вообще. В данном случае основой и материалом для идеологического жульничества послужил колоссальный прогресс в информационной сфере человечества.
Другой пример идеологического жульничества, – указывает А. Зиновьев, – идея конца человеческой истории (автор – американец Фукуяма). Суть её состоит в том, будто Западный мир во главе с США поднялся на самую вершину социальной эволюции, и выше подниматься уже некуда. И всему прочему человечеству не остаётся ничего другого, как стремиться к этому западно-американскому социальному идеалу, превзойти который ему не позволяется даже теоретически[8]. Между тем, в Западном обществе, утверждает А. Зиновьев, убеждённо моральный человек становится редким исключением, уклонением от общей нормы. Люди там не являются, а лишь выглядят моральными, и этого достаточно, поэтому там исчезает такое явление как угрызение совести. Потому там люди становятся чрезвычайно гибкими социальными хамелеонами. Человек, сделавший принципы морали основой своего поведения и неотъемлемым элементом своей натуры, отмечает А. Зиновьев с горечью, там обречён на душевные страдания и на конфликты со средой. Если человек хочет добиться успеха, первое, что он должен сделать, это полностью очиститься от внутренней моральности и развить моральную мимикрию, то есть способность использовать внешние формы морального поведения как средство сокрытия своей неморальной сущности и как средство поведения по законам коммунальности[9]. Один из ведущих идеологов «Нового Мирового Порядка» – З. Бжезинский в своей работе «Технотронная эра» предсказывал, что скоро станет возможным осуществление почти непрерывного контроля над каждым гражданином и вести постоянно обновляемые компьютерные файлы-досье, содержащие, помимо обычной информации, самые конфиденциальные подробности о состоянии здоровья и поведении каждого человека. Соответствующие государственные органы будут иметь мгновенный доступ к этим файлам. Власть будет сосредоточена в руках тех, кто контролирует информацию. Существующие органы власти будут заменены учреждениями по управлению предкризисными ситуациями, задачей которых будет упреждающее выявление возможных социальных кризисов и разработка программ управления этими кризисами. Это породит тенденции на несколько последующих десятилетий, которые приведут к Технотронной эре – диктатуре, при которой почти полностью будут упразднены существующие ныне политические процедуры. В «Технотронной эре» также упоминается о клонировании, возможности биохимического контроля над сознанием, генетических манипуляциях с людьми и «роботоидах», т. е. существах, которые действуют и даже рассуждают как люди, и внешне похожи на людей, но людьми не являются[10]. После завершения информационно-психологической войны, закончившейся разгромом и расчленением СССР, США в 1990-е годы вступили на путь установления тотального мирового господства. Они нанесли финансово-экономические и военные удары по целому ряду стран. В наши дни правители США, выбравшие путь насилия, обрели неконтролируемую власть на планете. Осуществляется глобализация международных финансово-экономических и коммуникационно-информационных связей. США взимают дань с подавляющей части населения остального мира. Это, в частности, проценты по долгам, которые у ряда развивающихся стран намного превышают сумму годового национального дохода. Постепенно в глазах всё большего количества людей во всём мире США воспринимаются как носители мирового Зла, как угроза самому существованию людей и цивилизации в целом. Определяющий момент современной ситуации состоит в том, что созданный сверхвысокий уровень жизни в США может сохраняться только благодаря прибыли, получаемой за счёт других стран. От внешнего притока невозможно отказаться, поскольку США уже не способны жить только за счёт внутренних ресурсов. Образно говоря, правительство демократов посадило США на иглу. Как государство-наркоман, США должны будут требовать в дальнейшем всё большей дани со всего остального мира, иначе – катастрофа[11]. В современном информационном пространстве активно обсуждается вопрос об осуществлении в масштабах планеты плана создания Единого Мирового Правительства, не связанного какими бы то ни было национальными или региональными интересами и находящегося в беспрекословном подчинении у авторов этого плана. Этот план проводится в жизнь под руководством чрезвычайно могущественной и влиятельной группы индивидуумов. В состав группы входят многие из самых богатых людей мира, политические лидеры высших уровней и деловая элита. Их целью является установление полного и тотального контроля над каждым живущим на Земле человеком и уменьшение численности на 5,5 миллиардов человек. В настоящее время существует ряд тайных обществ, имеющих колоссальное влияние на политические, экономические и социальные процессы в мировом масштабе. Однако, несмотря на их многообразие и кажущуюся самостоятельность, существует некая направляющая сила, задающая общее направление, общие тенденции, и подводящая весь мир к определённой цели.
Комитет 300 недосягаем для закона какой-либо страны и стоит над любым правительством. Ему подконтрольны сферы политики, религиозных движений, торговли, промышленности, банковского дела, страхования, торговли наркотиками и т.д. Особенностью этой организации является её невидимость. Она не имеет официального названия, но управляет мировыми процессами через мощные международные организации. Среди таковых – НАТО, ООН, МВФ, Банк международных расчётов, Бильдербергский клуб, Трёхсторонняя комиссия и неисчислимое количество иных организаций. По мнению Дж. Колемана, Комитет 300 базируется на идеях тайных обществ, в частности, иллюминатов, реализуя идею Нового Мирового Порядка на практике.
На конференции Мирового форума в начале октября 1996 г. в Сан-Франциско была одобрена программа регулирования численности населения мира, проводимая Всемирным банком совместно с правительством США. Главная цель программы – обеспечить резкое снижение рождаемости в странах «третьего мира». Программа эта охватывает около 100 стран мира, предусматривая самые различные меры, вплоть до принудительной стерилизации мужчин и женщин. Было предложено такое решение экологической проблемы Земли: «Если мы урежем население земного шара на 90%, то не останется людей для того, чтобы наносить экологический ущерб». Предложение это было встречено бурными аплодисментами присутствующих. Накануне выборов 1932 г. Адольф Гитлер обратился к народу Германии буквально с такими словами: «Если вы изберёте меня вождём этого народа, я установлю новый мировой порядок, который будет длиться тысячу лет». Сборник речей А. Гитлера, опубликованный на английском языке за границей, назывался соответственно: «Мой новый порядок».
К сожалению, приходится констатировать, что в последнее время реализация мейнстримного проекта «Новый Мировой Порядок» под прикрытием лозунгов об экспорте свободы и демократии, необходимости свержения диктаторских режимов в странах, входящих в «зоны предмодерна и модерна» набирает мощные обороты. Хорошо продуманные «ловушки демократии» собирают обильный «урожай» в ходе так называемых «революций» в Северной Африке. Лидеры тех стран, которые проявляют проницательность, мудрость и преданность своему народу, объявляются аутсайдерами, и против них под эгидой ООН развязывается война. Примером подлинного национального лидерства является глава Ливийской Джамахирии Муаммар Каддафи. Опираясь на поддержку своего народа, он бросил вызов алчной, лицемерной, бесчувственной (одним словом, морально невменяемой) финансовой, военной и политической «элите» Запада. В средствах массовой информации он объявляется «странным типом», ибо для коммерциализованной психологии западной «элиты», действительно, странно, как можно себя не продать на хороших условиях, сохранив себе жизнь. У думающего человека, сохранившего совесть в условиях, когда всё продаётся и покупается, который понимает всю социопатологию, возникает вопрос: как жить и что делать? Нам следует выказывать солидарность с теми, кто в существующих условиях, невзирая ни на что, не впадая в конформизм, продолжает оставаться настоящим Человеком – мужественным, справедливым, неподкупным, не идущим на сделку со своей совестью. Следует понимать, что мировая элита, занимающаяся «промыванием мозгов» через средства массовой информации, вырабатывает модель личности, для которой жизненными приоритетами являются сексуальные забавы, гипертрофированные материалистические ценности, а также созерцание сцен ожесточённой конкуренции, психологического и физического насилия. Поэтому необходимо исключать себя из этого поля патологических раздражителей. Следует культивировать в себе творческое воображение, научиться аккумулировать жизненную энергию с тем, чтобы обладать внутренней силой противостоять негативным явлениям, более того, влиять на носителей этих явлений преобразующим образом. Большую интеллектуальную и моральную поддержку можно получать от просмотра документальных фильмов таких режиссёров, как Аарон Руссо («Америка: от демократии к фашизму»), Алекса Джоунса («Конец игры»), Питера Джозефа («Дух времени» – 1, 2, 3 части) и других замечательных личностей. К счастью, современный Интернет (особенно площадка www.youtube.com) даёт возможность приобщиться к сообществу людей, которые разоблачают грязную игру мировой элиты, и призывают не становиться «бездумными и послушными овцами». Следует занять активную жизненную позицию, не впадать в фатализм и перестать воспринимать зло как что-то неизбежно присущее жизни на Земле. Развёрнутый в общественном сознании ажиотаж вокруг мрачных предсказаний относительно 2012 г. – это, на наш взгляд, попытка вызвать у людей чувство страха и тем самым деморализовать их и отвести внимание от подлинных устроителей мирового апокалипсиса. Обнадёживающим фактом является то, что в Западных странах крепнет движение активистов, объединённых борьбой за правду, не желающих становиться рабами Нового Мирового Порядка. Несмотря на скептическое к ним отношение, они занимаются просветительской работой на радио, телевидении, в прессе и Интернете. В заключение приведу слова одной из активисток этого движения Бронте Бакстер: «Лучше быть высмеянным сегодня, но живым и свободным через десять лет, чем держать язык за зубами, вести себя, как ни в чём не бывало и в ближайшее время умереть или жить с микросхемой под кожей».
[1] См.: Франк С. Л. Крушение кумиров. Берлин, 1924. [2] Фукуяма Ф. Столкновение культур и американская гегемония // Без границ: сетевой журнал. 2007. № 1(3). URL: http:// www.beztemy.ru/ (дата обращения: 15.05. 2011). [3] Коукер К. Почему Запад и Россия обречены на партнёрство. М., 2010. С. 23. [4] Там же. С. 19. [5] Там же. С. 20. [6] См.: Каган Р. Сила и слабость // URL: (дата обращения: 15. 05. 2011). [7] См.: Кара-Мурза С. Философия глобализации // URL: (дата обращения: 15. 05. 2011). [8] См.: Зиновьев А. Глобализация есть новая мировая война // URL: (дата обращения: 15. 05. 2011). [9] См.: Зиновьев А. Запад. Феномен западнизма // URL: (дата обращения: 16. 05. 2011). [10] URL: (дата обращения: 16. 05. 2011). [11] См.: Лисичкин В. А., Шелепин Л. А. Глобальная империя Зла // URL: (дата обращения: 17. 05. 2011). [12] Колеман Д. Комитет 300. Тайны мирового правительства // URL: djon-koleman/colemanjhn01.html (дата обращения: 10. 05. 2011). [13] Манифест банкиров (1892 год), 25 принципов ордена иллюминатов (1776) и Новый Завет Сатаны // URL: (дата обращения: 25. 05. 2011). [14] Зарубин О. На пути к «Новому Мировому Порядку» // URL: zarubin-parallel.htm (дата обращения: 24. 05. 2011). [15]Бакстер Б. Как мы можем свергнуть Новый Мировой Порядок // URL: com/index.php?option=com_content&tas k=view&id=31&Itemid=63 (дата обращения: 06. 06. 2011).
«Этот кризис не закончится ни в августе, ни в сентябре, ни в октябре, ни в ноябре, ни в 2010-м году, ни в 2012-м, ни в 2015-м… ЭТОТ КРИЗИС НЕ ЗАКОНЧИТСЯ НИКОГДА, ДО ТЕХ ПОР, ПОКА МЫ НЕ ДОСТИГНЕМ СВОИХ ЦЕЛЕЙ. Наши цели Вам хорошо известны. ЕДИНОЕ МИРОВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО – ВОТ, ЧТО НАМ НУЖНО. И оно будет сформировано – нравится вам эта идея, или нет. Вы сами нас об этом попросите. Потому что дальше будет только хуже и хуже, хуже и хуже. Скоро вы поймете, что так называемый КРИЗИС еще даже не начинался. Это не КРИЗИС, дорогие мои, – это УПРАВЛЯЕМЫЙ ХАОС. И далеко не многие из вас, увидят, чем он закончится… Общество еще слишком далеко оттого, чтобы не только принять идею единого мирового правительства, но и увидеть в новом мировом порядке свое единственное спасение. Поэтому сначала мы должны привести общество в необходимое для этого состояние. Для этого нужно гораздо больше, чем экономический паралич – нужны войны, голод и эпидемии по всему миру» Збигнев Бзежинский
( Представьте себе, что такой пассаж был бы напечатан в прессе 18-го или 19-го веков : скорее всего его автора посадили бы в психушку ! Сегодня же, в 21-ом веке такие "авторы" определяют ( причём совершенно реально ) Направление Развития Всего Человечества ! А в психушку сажают ( и принудительно "лечат" ) как раз тех, кто выступает против таких "гуманитарных авторов" и таких "гуманитарных" программ ! )
Ричард К. Мур – писатель, проживающий в настоящее время в Ирландии, работавший в течение тридцати лет в области программного обеспечения в Силиконовой Долине (США). Его перу принадлежит книга «Бегство из Матрицы: как мы, люди, можем изменить мир» (Escaping the Matrix: How We the People Can Change the World). В своей статье «План элиты относительно нового мирового социального порядка» Ричард Мур, рассматривая феномен капитализма, анализирует процесс возникновения банковской элиты, и как эта элита, осознав ещё в 70-х гг. ХХ в. предел экономического роста, неизбежность «кончины» капитализма, не позволила ему умереть естественной смертью, а вместо этого подвергла его контролируемому разрушению. Об этом свидетельствуют, по мнению Р. Мура, так называемая глобализация, которая перенесла производство на территории с низкой заработной платой, что обеспечивало большую прибыль; приватизация, которая доставляет потоки доходов инвесторам, прежде попадавшие в национальную казну; деривативные и валютные рынки, которые создают электронную иллюзию экономического роста без фактического производства чего-либо в реальном мире. Как отмечает Р. Мур, если в течение нескольких столетий существования капитализма наблюдался реальный промышленный рост, то последние четыре десятилетия – это искусственный рост. И сейчас прилагаются любые усилия, чтобы добиться «выздоровления» экономики – её роста. Р. Мур делает чёткое различие между капиталистической элитой и капитализмом как таковым. Капиталистическая система – это, так сказать, продукт с истёкшим сроком годности. Банкстерская (банковско-гангстерская) элита хорошо сознаёт этот факт и адаптируется к этой реальности. Капитализм был тем механизмом, который помог банкстерам, утверждает Р. Мур, достичь абсолютной власти, но у них нет больше верности этой системе. Они думают в глобальном масштабе, рассматривая нации и народы в качестве пешек. Они определяют, что такое деньги и они их печатают. Банкстеры давно переросли потребность полагаться на какую-либо экономическую систему, чтобы сохранять свою власть. Капитализм был удобен для них в эру быстрого роста. В эру отсутствия роста, ими готовится другая «Игра». Посредством давления и трюкачества всякого рода со стороны банкстеров в течение последних нескольких десятилетий страны «третьего мира» были втянуты в постоянные долговые обязательства. По замыслу эти долги никогда не могут быть выплачены. Вместо этого долги должны быть периодически рефинансированы, и каждый раунд рефинансирования будет погружать нацию в долги всё глубже, вынуждая её всё более подчиняться диктату МВФ. Теперь банкстеры, отмечает Р. Мур, поступают подобным образом и в отношении стран «первого мира». Эти страны рано или поздно будут вынуждены объявить дефолт, так как эра безграничного роста закончилась. Банкстеры это хорошо понимают. Поэтому данные процессы являются частью проекта контролируемого разрушения. Когда нация попадает в долговую ловушку, как верно замечает Р. Мур, она прекращает быть суверенной нацией. Вместо этого она переходит под контроль МВФ. Таким образом, то, что мы наблюдали в странах «третьего мира», сейчас осуществляется в Европе – «политика жёсткой экономии» (austerity) и приватизация. Функции правительств упраздняются, национальное имущество распродается. Постепенно – и это опять же контролируемое разрушение – национальное государство «демонтируется». В конечном счёте за правительствами остаются функции подавления при помощи полиции собственного народа и сбор налогов, которые будут переданы банкстерам. Поскольку национальное государство «демонтируется», вместо него устанавливается новый режим глобального управления. ВТО, МВФ, Всемирный Банк и другие организации создающегося Мирового Правительства и новая глобальная система не будет иметь ничего общего с народным представительством и демократическими процессами. Управление будет осуществляться посредством автократической глобальной бюрократии, которая будет выполнять инструкции (приказы), получаемые прямо или опосредованно от банкстерской клики. Снижение жизненного уровня до уровня стран «третьего мира», полагает Р. Мур, потребует применения репрессивных мер. В этой связи Р. Мур в своей статье приводит цитату З. Бжезинского из книги «Между двумя столетиями: роль Америки в технотронной эре», 1970, в которой говорится о том, что технотронная эра подразумевает существование контролируемого общества, в котором доминирует элита, не связанная традиционными ценностями. Эта элита не будет колебаться в деле достижения политических целей, используя последние технические разработки, способные влиять на общественное поведение. Для реализации стратегических политических задач будут использоваться результаты исследования человеческого мозга и поведения. Таким образом, мы еще раз убеждаемся в том, что в современном мире планомерно реализуется замысел банкстерской элиты по установлению «Нового Мирового Порядка» (посредством управляемого хаоса). Поэтому глубокое понимание подлинных причин происходящих в мире социально-экономических и политических процессов может помочь гражданам всё ещё суверенных государств (к числу которых относится и Россия) сделать правильный выбор, голосуя за тех политических лидеров, которые не на словах, а на деле доказывают приверженность идеям национального суверенитета, способность отстаивать его и которые проявляют уважение к суверенитету других стран.
Л. В. Варфалви В условиях «турбулентности» мировой политики весьма остро стоит вопрос о понимании сущности происходящих процессов – являются ли они совершенно неуправляемыми или же, напротив, за всей этой «турбулентностью» кроются определенные силы, которые руководствуются доктриной «управляемого хаоса» для достижения собственных целей (интересов)? В этой связи определённую «пищу» для размышления могут, по нашему мнению, дать размышления авторов, которые будут рассмотрены в данной статье. В 1990 г. была опубликована книга С. Платонова «После коммунизма: Книга, не предназначенная для печати». Там мы находим мысли, высказанные автором ещё в 1986 году. Проницательность автора вызывает удивление и восхищение! С. Платонов писал о том, «что капитализм в развитых странах в целом перестал существовать после «великого экономического кризиса» 1929 – 1933 годов, то есть уже в первые полтора десятилетия после Октябрьской революции. Противостоящее нам сегодня эксплуататорское общество является сложным многоукладным социальным организмом, в котором развитый капиталистический уклад продолжает существовать, но уже не является при этом господствующим. Уклад, который господствует сегодня над капиталом (и над всеми прочими, включая государство) – финансовая элита (выделено нами – Л. В.), которая, реализуя научное понимание части объективных закономерностей общественного развития, используя развитые методы и средства планового руководства, опираясь при необходимости на механизмы тайной власти (выделено нами – Л. В.), шаг за шагом ограничивает сферу «анархии общественного производства» и постепенно овладевает системой общественных отношений, преобразуя их в интересах правящего меньшинства». (С. Платонов «После коммунизма». М. : Молодая гвардия, 1990. С.247 – 248). И этот уклад С. Платонов называет элитаристическим. Экономическая суть элитаризма, утверждал Платонов – как бы это ни казалось парадоксальным, та же, что и коммунизма; уничтожение частной собственности. Но если социализм и коммунизм – это переход от частной собственности к общественной, то элитаризм – переход от частной собственности к корпоративно-элитаристической. По мнению С. Платонова, первоначально элита возникает из объединения крупнейших представителей финансового капитала. Посредством государства она монополизирует высшие формы деятельности банковского капитала, начинает осуществлять плановое управление инвестиционным циклом в масштабе всей страны. При таком переходе, отмечает С. Платонов, члены правящей группировки шаг за шагом теряют качество капиталистов, меняют форму деятельности, прекращают в определённых сферах экономики конкурентную борьбу друг с другом. Правящая группировка – элита – постепенно становится единым и единственным, совокупным собственником всех производительных сил, принадлежавших ранее классу капиталистов, но управлявшихся каждым из них порознь, частным образом. Элитаризм, полагает С. Платонов, обладает механизмом сознательного выявления и планомерного разрешения экономических и иных противоречий. Наблюдаемые спады и подъемы производства в странах Запада в большинстве своём отражают, по мнению С. Платонова, не столько стихию кризисов, сколько сознательно осуществляемые, запланированные качественные и структурные сдвиги в экономике. Экономическое могущество элитаризма, как справедливо отмечает С. Платонов, основано на эксплуатации «третьего мира», а также – в меньшей степени – трудящихся собственных стран. Современная экономика характеризуется наличием огромного избыточного капитала. Для того чтобы сохранять себя в качестве капитала, он должен постоянно находиться в процессе расширенного воспроизводства (в рамках инвестиционного цикла). Специально организованным резервуаром для сохранения и воспроизводства этого избыточного капитала служит так называемый военно-промышленный комплекс. Эта обособленная часть, выделившаяся из промышленного капитала, является подчинённым укладом в рамках элитаризма. Гонка вооружений «вмонтирована» в современную форму воспроизводства системы производительных сил и производственных отношений элитаризма, и её приостановка внешними, внеэкономическими средствами повлекла бы катастрофические экономические последствия для экономики Запада. (С. Платонов «После коммунизма». С. 248 – 250).
Цитаты взяты из статей Варфалви Лариса Владимировна Правдинформ. См. –
Мои электронные книги.
17:55 03.11.2013
РАЗГОВОР В ШКОЛЕ Посвящаю Ариадне Румановой Нельзя сказать, чтобы это были два враждующих лагеря. Нет - это были просто два противоположных лагеря. Два не понимающих друг друга лагеря. Два снисходительно относящихся друг к другу лагеря. Один лагерь заключался в высокой бледной учительнице "школы для мальчиков и девочек", другой лагерь был числом побольше. Раскинулся он двумя десятками стриженых или украшенных скудными косичками головок, склоненных над ветхими партами... Все головы, как единообразно вывихнутые, скривились на левую сторону, все языки были прикушены маленькими мышиными зубенками, а у Рюхина Андрея от излишка внимания даже тонкая нитка слюны из угла рта выползла. Скрип грифелей, запах полувысохших чернил и вздохи, вздохи - то облегчения, то натуги и напряжения - вот чем наполнялась большая полутемная комната. А за открытым окном, вызолоченные до половины солнцем, качаются старые акации, а какая-то задорная суетливая пичуга раскричалась в зелени так, что за нее делается страшно - вдруг разрыв сердца! А издали, с реки, доносятся крики купающихся мальчишек, а лучи солнца, ласковые, теплые, как рука матери, проводящая по головенке своего любимца, лучи солнца льются с синего неба. Хорошо, черт возьми! Завизжать бы что-нибудь, захрюкать и камнем вылететь из пыльной комнаты тихого училища - побежать по сонной от зноя улице, выделывая ногами самые неожиданные курбеты. Но нельзя. Нужно учиться. Неожиданно среди общей творческой работы Кругликову Капитону приходит в голову сокрушительный вопрос: "А зачем, в сущности, учиться? Действительно ли это нужно?" Кругликов Капитон - человек смелый и за словом в карман не лезет. - А зачем мы учимся? - спрашивает он, в упор глядя на прохаживающуюся по классу учительницу. Глаза его округлились, выпуклились, отчасти от любопытства, отчасти от ужаса, что он осмелился задать такой жуткий вопрос. - Чудак, ей-Богу, ты человек, - усмехается учительница, проводя мягкой ладонью по его голове против шерсти. - Как зачем? Чтобы быть умными, образованными, чтобы отдавать себе отчет в окружающем. - А если не учиться? - Тогда и культуры никакой не будет. - Это какой еще культуры? - Ну... так тебе трудно сказать. Я лучше всего объясню на примере. Если бы кто-нибудь из вас был в Нью-Йорке... - Я была, - раздается тонкий писк у самой стены. Все изумленно оборачиваются на эту отважную путешественницу. Что такое? Откуда? Очевидно, в школах водится особый школьный бесенок, который вертится между партами, толкает под руку и выкидывает вообще всякие кренделя, которые потом сваливает на ни в чем не повинных учеников... Очевидно, это он дернул Наталью Пашкову за жиденькую косичку, подтолкнул в бок, шепнул: "Скажи, что была, скажи!" Она и сказала. - Стыдно врать, Наталья Пашкова. Ну когда ты была в Нью-Йорке? С кем? Наталья рада была сквозь землю провалиться: действительно - черт ее дернул сказать это, но слово, что воробей: вылетит - не поймаешь. - Была... ей-Богу, была... Позавчера... с папой. Ложь, сплошная ложь: и папы у нее нет, и позавчера она была, как и сегодня, в школе, и до Нью-Йорка три недели езды. Наталья Пашкова легко, без усилий, разоблачается всем классом и, плачущая, растерянная, окружённая общим молчаливым презрением, - погружается в ничтожество. - Так вот, дети, если бы кто-нибудь из вас был бы в Нью-Йорке, он бы увидел огромные многоэтажные дома, сотни несущихся вагонов трамвая, электричество, подъемные машины, и все это - благодаря культуре. Благодаря тому, что пришли образованные люди. А знаете, сколько лет этому городу? Лет сто - полтораста - не больше!! - А что было раньше там? - спросил Рюхин Андрей, выгибая натруженную работой спину так, что она громко затрещала: будто орехи кто-нибудь просыпал. - Раньше? А вот вы сравните, что было раньше: раньше был непроходимый лес, перепутанный лианами. В лесу - разное дикое зверье, пантеры, волки; лес переходил в дикие луга, по которым бродили огромные олени, бизоны, дикие лошади... А кроме того, в лесах и на лугах бродили индейцы, которые были страшнее диких зверей - убивали друг друга и белых и снимали с них скальп. Вот вы теперь и сравните, что лучше: дикие поля и леса со зверьем, индейцами, без домов и электричества или - широкие улицы, трамвай, электричество и полное отсутствие диких индейцев?! Учительница одним духом выпалила эту тираду и победоносно оглядела всю свою команду: что, мол, съели? - Вот видите, господа... И разберите сами: что лучше - культура или такое житье? Ну, вот ты, Кругликов Капитон... Скажи ты: когда, значит, лучше жилось - тогда или теперь? Кругликов Капитон встал и после минутного колебания пробубнил, как майский жук: - Тогда лучше. - Что?! Да ты сам посуди, чудак: раньше было плохо, никаких удобств, всюду звери, индейцы, а теперь дома, трамваи, подъемные машины... Ну? Когда же лучше - тогда или теперь? - Тогда. - Ах ты Господи... Ну вот ты, Полторацкий, - скажи ты: когда было лучше - раньше или теперь? Полторацкий недоверчиво, исподлобья глянул на учительницу (а вдруг единицу вкатит) и уверенно сказал: - Раньше лучше было. - О Бог мой!! Слизняков, Гавриил! - Лучше было. Раньшее. - Прежде всего - не раньшее, а раньше. Да что вы, господа, - затмение у вас в голове, что ли? Тут вам и дома, и электричество... - А на что дома? - цинично спросил толстый Фитю-ков. - Как на что? А где же спать? - А у костра? Завернулся в одеяло и спи сколько влезет. Или в повозку залезь! Повозки такие были. А то подумаешь: дома! И он поглядел на учительницу не менее победоносно, чем до этого смотрела она. - Но ведь электричества нет, темно, страшно... Семен Заволдаев снисходительно поглядел на разгорячившуюся учительницу... - Темно? А костер вам на что? Лесу много - жги сколько влезет. А днем и так себе светло. - А вдруг зверь подберется. - Часового с ружьем нужно выставлять, вот и не подберется. Дело известное. - А индейцы подберутся сзади, схватят часового да на вас... - С индейцами можно подружиться. Есть хорошие племена, приличные... - Делаварское племя есть, - поддержал кто-то сзади. - Они белых любят. В крайнем случае можно на мустанге ускакать. Стриженые головы сдвинулись ближе, будто чем-то объединенные, - и голоса затрещали, как сотня воробьев на ветках акации. - А у городе у вашем одного швейцара на лифте раздавило... Вот вам и город. - А у городе мальчик недавно под трамвай попал! - Да просто у городе у вашем скучно - вот и все, - отрубил Слизняков Гавриил. - Скверные вы мальчишки, просто вам не приходилось быть в лесу среди диких зверей - вот и все. - А я была, - пискнула Наталья Пашкова, которую не оставлял в покое школьный бес. - Врет она, - загудели ревнивые голоса. - Что ты все врешь да врешь. Ну, если ты была - почему тебя звери не съели, ну, говори! - Станут они всякую заваль лопать, - язвительно пробормотал Кругликов Капитон. - Кругликов! - А чего же она... Вы же сами говорили, что врать - грех. Врет, ей-Богу, все время. - Не врать, а лгать. Однако послушайте: вы, очевидно, меня не поняли... Ну как же можно говорить, что раньше было лучше, когда теперь есть и хлеб, и масло, и сыр, и пирожное, а раньше этого ничего не было. - Пирожное!! Удар был очень силен и меток, но Кругликов Капитон быстро от него оправился. - А плоды разные: финики, бананы - вы не считаете?! И покупать не нужно - ешь сколько влезет. Хлебное дерево тоже есть - сами же говорили... сахарный тростник. Убил себе бизона, навялил мяса и гуляй себе, как барин. - Речки там тоже есть, - поддержал сбоку опытный рыболов. - Загни булавку да лови рыбу сколько твоей душеньке угодно. Учительница прижимала обе руки к груди, бегала от одного к другому, кричала, волновалась, описывала все прелести городской безопасной жизни, но все ее слова отбрасывались упруго и ловко, как мячик. Оба лагеря совершенно не понимали друг друга. Культура явно трещала по всем швам, энергично осажденная, атакованная индейцами, кострами, пантерами и баобабами... - Просто вы все скверные мальчишки, - пробормотала уничтоженная учительница, лишний раз щегольнув нелогичностью, столь свойственной ее слабому полу. - Просто вам нравятся дикие игры, стреляние из ружья - вот и все. Вот мы спросим девочек... Клавдия Кошкина - что ты нам скажешь? Когда лучше было - тогда или теперь? Ответ был ударом грома при ясном небе. - Тогда, - качнув огрызком косички, сказала веснушчатая, бледнолицая Кошкина. - Ну почему? Ну, скажи ты мне - почему, почему?.. - Травка тогда была... я люблю... Цветы были. И обернулась к Кругликову - признанному специалисту по дикой, первобытной жизни: - Цветы-то были? - Сколько влезет было цветов, - оживился специалист, - огромадные были - тропические. Здоровенные, пахнут тебе - рви сколько влезет. - А в городе черта пухлого найдешь ты цветы. Паршивенькая роза рубль стоит. Посрамленная, уничтоженная учительница заметалась в последнем предсмертном усилии: - Ну, вот пусть нам Катя Иваненко скажет... Катя! Когда было лучше? - Тогда. - Почему?!! - Бизончики были, - нежно проворковала крохотная девочка, умильно склонив светлую головенку набок. - Какие бизончики?.. Да ты их когда-нибудь видела? - Скажи - видела! - шепнула подталкиваемая бесом Пашкова. - Я их не видела, - призналась простодушная Катя Иваненко. - А только они, наверное, хорошенькие... - И, совсем закрыв глаза, простонала: - Бизончики такие... Мохнатенькие, с мордочками. Я бы его на руки взяла и в мордочку поцеловала... Кругликов - специалист по дикой жизни - дипломатически промолчал насчет неосуществимости такого буколического намерения сентиментальной Иваненко, а учительница нахмурила брови и сказала срывающимся голосом: - Ну хорошо же! Если вы такие - не желаю с вами разговаривать. Кончайте решение задачи, а кто не решит - пусть тут сидит хоть до вечера. И снова наступила тишина. И все решили задачу, кроме бедной, чистой сердцем Катерины Иваненко: бизон все время стоял между ее глазами и грифельной доской... Сидела маленькая до сумерок.
17:56 03.11.2013
БЕЛЬМЕСОВЪ.
-- Иванъ Демьянычъ Бельмесовъ, -- представила хозяйка. Я назвалъ себя и пожалъ руку человѣка неопредѣленной наружности -- сѣроватаго блондина, съ усами, прокопченными у верхней губы табачнымъ дымомъ, и густыми бровями, изъ-подъ которыхъ вяло глядѣли на Божій міръ сухіе, безъ блеска, глаза, тоже табачнаго цвѣта, будто дымъ отъ вѣчной папиросы прокоптилъ и ихъ. Голова -- шишомъ, покрытая очень рѣдкими толстыми волосами, похожими на пеньки срубленнаго, но не выкорчеваннаго лѣса. Все: и волосы, и лицо, и борода было выжжено, обезцвѣчено -- солнцемъ не солнцемъ, а просто самъ по себѣ, человѣкъ ужъ уродился такимъ тусклымъ, не выразительнымъ. Первыя слова его, обращенныя ко мнѣ, были такія: -- Фу, жара! Вы думаете, я какъ пишусь? -- Что такое? -- Вы думаете, какъ писать мою фамилію? -- Да какъ же: Бельмесовъ? -- Сколько "с"? -- Я полагаю !-- одно. -- Нѣтъ-съ, два. Моя фамилія полуфранцузская. Бельмессовъ. Въ переводѣ -- прекрасная обѣдня. -- Почему же русское окончаніе? -- Потому что я, все-таки, русскій, какъ же! Ахъ, Марья Игнатьевна, -- обратился онъ, всплеснувъ руками, къ хозяйкѣ. -- Я сейчасъ только съ дачи, и у насъ тамъ, представьте, выпалъ градъ величиной съ орѣхъ. Прямо ужасъ! Я захватилъ даже съ собой нѣсколько градинъ, чтобы показать вамъ. Гдѣ, бишь, онѣ?.. Вотъ тутъ въ карманѣ у меня въ спичечной коробкѣ. Гмъ!.. Что бы это значило? Мокрая... Онъ вынулъ изъ кармана совершенно размокшую спичечную коробку, брезгливо открылъ ее и съ любопытствомъ заглянулъ внутрь. -- Кой чортъ! Куда же онѣ подѣвались. Я самъ положилъ шесть штукъ. Гмъ!.. И въ карманѣ мокро. -- Очень просто, -- засмѣялась хозяйка. -- Ваши градины растаяли. Нельзя же въ такую жару безнаказанно протаскать въ карманѣ два часа кусочки льду. -- Ахъ, какъ это жалко, -- сказалъ Бельмесовъ, опечаленный. -- А я-то думалъ вамъ показать. Я взглянулъ на него внимательнѣе и сказалъ про себя: -- Однакоже, и хорошій ты гусь, братецъ мой. Очень интересно, чѣмъ такой дуракъ можетъ заниматься? Я спросилъ по возможности деликатно: -- У васъ свое имѣніе? Вы помѣщикъ? -- Гдѣ тамъ, -- махнулъ онъ костистой, съ ревматическими узлами на пальцахъ, рукой. -- Служу, государь мой. Состою на службѣ. Очень у меня чесался языкъ спросить: "на какой"?, но не хотѣлось быть назойливымъ. Я взглянулъ на часы, попрощался и ушелъ. О Бельмесовѣ я совершенно забылъ, но на-дняхъ, придя къ Марьѣ Игнатьевнъ, засталъ его за чаемъ, окруженнаго тремя стариками, которымъ онъ что-то оживленно разсказывалъ. -- Франція, Франція! Что мнѣ ваша Франція! Да у насъ въ Россіи есть такіе капиталы, обрѣтаются такіе богачи, которые Франціи и не снились. Только потому, что мы скромнѣе, никуда не лѣземъ, ничего не кричимъ -- о насъ и не знаютъ. А во Франціи этотъ Ротшильдъ, что ли, все время на томъ и стоить, чтобъ какую-нибудь штуку позаковыристѣе выкинуть. Купить тысячу какихъ -нибудь тамъ бѣлыхъ собакъ, напишетъ краской на брюхѣ у каждой "Вивъ ля Франсъ!" да и выпустить на улицу. А парижане и рады. Или яхту купить, придѣлаетъ къ ней колеса, да по Нотръ-Даму и катается съ неграми. Этакъ, конечно, всякій обратитъ вниманіе... А у насъ народъ тихій, безъ выдумки, безъ скандалу. Хе! Богачи, богачи... Слышалъ ли, напримѣръ, кто-нибудь изъ васъ о такомъ волжскомъ помѣщикѣ -- Щербакинѣ? -- Нѣтъ, не слышали, -- отозвался одинъ изъ стариковъ. -- А что? -- Да какъ же... Разскажу я вамъ такой случай: ѣду я пароходомъ по Волгѣ. Проѣзжаемъ мы однажды, приблизительно, этакъ по Мамадышскому уѣзду. Выхожу я утромъ, умывшись и напившись чаю, на палубу, смотрю на берегъ, спрашиваю: Чья земля? -- "Помѣщика Щербакина". -- Хорошо-съ. Проходить этакъ часа два. Я уже успѣлъ позавтракать. Брожу по палубѣ, взглянулъ на берегъ: "Чья земля?" Отвѣчаютъ тамошніе волжскіе пассажиры: "Помѣщика Щербакина". Ого, думаю. Экъ тебя разбросало. Сѣлъ я обѣдать, съѣлъ, что полагалось, выпилъ двѣ рюмки водки, пошелъ для моціону бродить по пароходу. Спрашиваю: "Чья земля?" -- "Помѣщика Щербакина". -- Что за чортъ, думаю. Очевидно, милліонеръ, а я о немъ ничего не слышалъ. Спрашиваю: "Богатый?" "Нѣтъ, говорятъ, такъ... средней руки". Что жъ вы думаете? И ночью я спрашивать: -- "Чья земля?" -- и на другой день утромъ -- все говорятъ: "Помѣщика Щербакина". И это у нихъ называется "помѣщикъ средней руки"... Вотъ это -- края! Какіе же у нихъ должны быть "помѣщики большой руки". -- Что жъ, долго еще тянулись "земли помѣщика Щербакина"? -- недовѣрчиво спросилъ я. -- Да до самаго обѣда слѣдующаго дня. Тутъ какъ разъ другой пароходъ подошелъ, насъ съ мели снялъ, поѣхали мы -- тутъ скоро Щербакинскія земли и кончились. -- А вы долго на мели просидѣли? -- спросилъ рыжій старикъ. -- Да, сутки съ лишнимъ. Чуть не два дня. Волга то лѣтомъ въ нѣкоторыхъ мѣстахъ такъ мелѣетъ, что хоть плачь. Чуть пароходъ мелко сидитъ въ водѣ -- сразу же и сядетъ. Которые глубоко сидятъ въ водѣ, тѣмъ легче... -- То-есть, наоборотъ, -- поправилъ рыжій. -- Ну, да, то-есть, наоборотъ, которые мельче пароходы, тѣмъ труднѣе, а глубокіе ничего... Да-съ. Вотъ вамъ и Ротшильдъ! Я всталъ, отозвалъ хозяйку въ сторону и сказалъ: -- Ради Бога! Откуда у васъ появился этотъ оселъ? Марья Игнатьевна немного обидѣлась. -- Почему же оселъ? Человѣкъ, какъ человѣкъ. -- Но вѣдь у него мозги чугунные. -- Не всѣмъ же быть писателями и сочинять разсказы, -- сухо замѣтила она. -- Во всякомъ случаѣ, онъ приличный человѣкъ, хотя звѣздъ съ неба и не хватаетъ. Я пожалъ плечами, отошелъ отъ нея и подошелъ сейчасъ же къ отбившемуся отъ компаніи старичку въ вицмундирѣ, съ какой-то бѣлой звѣздой, выглядывавшей изъ подъ лацкана вицмундира. -- Кто такой этотъ Бельмесовъ? -- нетерпѣливо спросилъ я. -- А какъ же! У насъ же служить. -- Да чѣмъ? Что онъ дѣлаетъ? -- А какъ же. Инспекторомъ у насъ въ уѣздномъ училищъ. Гдѣ я директоромъ состою. Дока. -- Это онъ-то дока? -- Онъ. Вы бы посмотрѣли, какъ онъ на экзаменахъ учениковъ спрашиваетъ. Любо-дорого посмотрѣть. Ужъ его не надуешь, не проведешь за носъ. Онъ, какъ говорится, достанетъ. Посмотрѣли бы вы, какимъ онъ орломъ на экзаменѣ... -- Много бы я далъ, чтобы посмотрѣть! -- вырвалось у меня. -- Въ самомъ дѣлѣ хотите? Это можно устроить. Завтра у насъ, какъ разъ, экзамены, -- приходите. Постороннимъ, правда, нельзя, но мы васъ за какого-нибудь почетнаго попечителя выдадимъ. Вы же, кстати, и пишете -- вамъ любопытно будетъ... Среди учениковъ такіе типы встрѣчаются... Умора! Смотрите, только насъ не опишите! Хе-хе! Вотъ вамъ и адресокъ. Право, пріѣзжайте завтра. Мы гласности не боимся.
За длиннымъ столомъ, покрытымъ синимъ сукномъ, сидѣло пятеро. Посрединѣ любезный старикъ съ бѣлой звѣздой, а справа отъ него торжественный, свѣженакрахмаленный Бельмесовъ, Иванъ Демьянычъ. Я вскользь осмотрѣлъ остальныхъ и скромно усѣлся сбоку на стулъ. Солнце бѣгало золотыми зайчиками по столу, по потолку и по круглымъ стриженнымъ головѣнкамъ учениковъ. Въ открытое окно заглядывали темнозеленыя вѣтки старыхъ деревьевъ и привѣтливо, ободрительно кивали дѣтямъ: "Ничего, молъ. Все на свѣтъ перемелется -- мука будетъ. Бодритесь, дѣтки .. ." -- Кувшинниковъ, Иванъ, -- сказалъ Бельмесовъ. А подойди къ намъ сюда, Иванъ Кувшинниковъ... Вотъ такъ. -- Сколько будетъ пятью шесть, Кувшинниковъ, а? -- Тридцать. -- Правильно, молодецъ. Ну, а сколько будетъ, если помножить пять деревьевъ на шесть лошадей? Мучительная складка перерѣзала загорѣлый лобъ Кувшинникова Ивана. -- Пять деревьевъ на шесть лошадей? Тоже тридцать. -- Правильно. Но тридцать -- чего? Молчалъ Кувшинниковъ. -- Ну, чего же -- тридцать? Тридцать деревьевъ или тридцать лошадей? У Кувшинникова зашевелились губы, волосы на головѣ и даже уши тихо затрепетали. -- Тридцать... лошадей. -- А куда же дѣвались деревья? -- иронически прищурился Бельмесовъ. -- Не хорошо, тезка, не хорошо... Было всего шесть лошадей, было пять деревьевъ и вдругъ -- на тебѣ! -- тридцать лошадей и ни одного дерева... Куда же ты ихъ дѣлъ?! Съ кашей съѣлъ или лодку себѣ изъ нихъ сдѣлалъ? Кто-то на задней партѣ печально хихикнулъ. Въ смѣхѣ слышалось тоскливое предчувствіе собственной гибели. Ободренный успѣхомъ своей остроты, Иванъ Демьянычъ продолжалъ: -- Или ты думаешь, что изъ пяти деревьевъ выйдутъ двадцать четыре лошади? Ну, хорошо: я тебѣ дамъ одно дерево -- сдѣлай ты мнѣ изъ него четыре лошади. Тебѣ это, очевидно, легко, Кувшинниковъ, Иванъ, а? Что жъ ты молчишь, Иванъ, а? Печально, печально. Плохо твое дѣло, Иванъ. Ступай, братъ! -- Я знаю,-- тоскливо промямлилъ Кувшинниковъ.-- Я училъ. -- Вѣрю, милый. Училъ, но какъ? Плохо училъ. Безсмысленно. Безъ разсужденія. Садись, брать, Иванъ. Кулебякинъ, Илья! Ну... ты намъ скажешь, что такое дробь? -- Дробью называется часть какого-нибудь числа. -- Да? Ты такъ думаешь? Ну, а если я набью ружье дробью, это будетъ часть какого числа? -- То дробь не такая, -- улыбнулся блѣдными губами Кулебякинъ. -- То другая. -- Откуда же ты знаешь, о какой дроби я тебя спросилъ? Можетъ быть, я тебя спросилъ о ружейной дроби? Вотъ если бы ты былъ, Кулебякинъ, умнѣе, ты бы спросилъ: о какой дроби я хочу знать: о простой или ариѳметической?.. И на мой утвердительный отвѣтъ, что-- о послѣдней ты долженъ былъ отвѣтить: "ариѳметической дробью называется -- и такъ далѣе"... Ну, теперь скажи ты намъ, какія бываютъ дроби? -- Простая бываютъ дроби, -- вздохнулъ обезкураженный Кулебякинъ, -- а также десятичныя. -- А еще? Какая еще бываетъ дробь, а? Ну, скажи-ка? -- Больше нѣтъ, -- развелъ руками Кулебякинъ, будто искренно сожалѣя, что не можетъ удовлетворить еще какой-нибудь дробью ненасытнаго экзаменатора. -- Да? Больше нѣтъ? А вотъ если человѣкъ танцуетъ, и ногами дробь выдѣлываетъ -- это какъ же? По твоему, не дробь? Видишь ли что, мой милый... Ты, можетъ быть, и знаешь ариѳметику, но русскаго языка нашего великаго, разнообразнаго и могучаго русскаго языка -- ты не знаешь. И это намъ всѣмъ печально. Ступай, брать, Кулебякинъ, и на свободѣ кое о чемъ подумай, братъ, Кулебякинъ. Лысенко! Вотъ ты, Лысенко, Кондратій, скажешь намъ, что тебѣ извѣстно о цѣпномъ правилѣ? Ты знаешь цѣпное правило? -- Знаю. -- Очень хорошо-съ. Ну, а цѣпное исключеніе тебѣ извѣстно? Лысенко метнулъ въ сторону товарищей испуганнымъ глазомъ и, повѣсивъ голову, умолкъ. -- Ну, что же ты, Лысенко? Вѣдь говорятъ же: нѣтъ правила безъ исключеній. Ну, вотъ ты мнѣ и отвѣть: есть въ цѣпномъ правилѣ цѣпное исключеніе? Стараясь не шумѣть, я отодвинулъ стулъ, тихонько всталъ и, сдѣлавъ общій поклонъ, направился къ выходу. Любезный директоръ съ бѣлой звѣздой тоже всталъ, догналъ меня въ передней и сказалъ, подмигивая на экзаменаціонную комнату: -- Ну, какъ?.. Не говорилъ ли я, что дока. Такъ и хапаетъ, такъ и рѣжетъ. Орелъ! Да только, жалко, не жилецъ онъ у насъ... Переводятъ съ повышеніемъ въ Харьковъ. А жалко... Я ужъ не знаю, что мы безъ него и дѣлать будемъ?.. Безъ орла-то!
17:57 03.11.2013
ЭКЗАМЕНАЦІОННАЯ ЗАДАЧА.
Когда учитель громко продиктовалъ задачу, всѣ за писали ее, и учитель, вынувъ часы, заявилъ, что даетъ на рѣшеніе задами двадцать минуть, -- Семенъ Панталыкинъ провелъ испещренной чернильными пятнами ладонью по круглой головенкѣ и сказалъ самъ себѣ: -- Если я не рѣшу эту задачу -- я погибъ!.. У фантазера и мечтателя Семена Панталыкина была манера -- преувеличивать всѣ событія, всѣ жизненныя явленія и, вообще, смотрѣть на вещи чрезвычайно мрачно. Встрѣчалъ ли онъ мальчика больше себя ростомъ, мизантропическаго суроваго мальчика обычнаго типа, который, выдвинувъ впередъ плечо и правую ногу и оглядѣвшись -- нѣтъ ли кого поблизости, -- ехидно спрашивалъ: "Ты чего задаешься, говядина несчастная?", -- Семенъ Панталыкинъ блѣднѣлъ и, видя уже своими духовными очами призракъ витающей надъ нимъ смерти, тихо шепталъ: -- Я погибъ. Вызывалъ ли его къ доскѣ учитель, опрокидывалъ ли онъ дома на чистую скатерть стаканъ съ чаемъ -- онъ всегда говорилъ самъ себѣ эту похоронную фразу -- Я погибъ. Вся гибель кончалась парой затрещинъ въ первомъ случаѣ, двойкой -- во второмъ и высылкой изъ-за чайнаго стола -- въ третьемъ. Но такъ внушительно, такъ мрачно звучала эта похоронная фраза: "Я погибъ", -- что Семенъ Панталыкинъ всюду совалъ ее. Фраза, впрочемъ, была украдена изъ какого-то романа МайнъРида, гдѣ герои, влѣзши на дерево по случаю наводненія и ожидая нападенія индѣйцевъ -- съ одной стороны и острыхъ когтей притаившагося въ листвѣ дерева ягуара -- съ другой, -- всѣ въ одинъ голосъ рѣшили: -- Мы погибли. Для болѣе точной характеристики ихъ положенія необходимо указать, что въ водѣ около дерева плавали кайманы, а одна сторона дерева дымилась, будучи подожженной молніей. Приблизительно въ такомъ же положеніи чувствовалъ себя Панталыкинъ Семенъ, когда ему не только подсунули чрезвычайно трудную задачу, но еще дали на рѣшеніе ея всего-навсе двадцать минутъ. Задача была слѣдующая: "Два крестьянина вышли одновременно изъ пункта А въ пунктъ Б, при чемъ одинъ изъ нихъ дѣлалъ въ часъ четыре версты, а другой пять. Спрашивается, насколько одинъ крестьянинъ придетъ раньше другого въ пунктъ Б, если второй вышелъ позже перваго на четверть часа, а отъ пункта А до пункта Б такое же разстояніе въ верстахъ, -- сколько получится, если два виноторговца продали третьему такое количество бочекъ вина, которое дало первому прибыли, сто двадцать рублей, второму восемьдесятъ, а всего бочка вина приносить прибыли сорокъ рублей". Прочтя эту задачу, Панталыкинъ Семенъ сказалъ самъ себѣ: -- Такую задачу въ двадцать минуть? Я погибъ!? Потерявъ минуты три на очинку карандаша и на наиболѣе точный перегибъ листа линованной бумаги, на которой онъ собирался развернуть свои математическія способности, -- Панталыкинъ Семенъ сдѣлалъ надъ собой усиліе и погрузился въ обдумываніе задачи. Бѣдный Панталыкинъ Семенъ! Ему дали отвлеченную математическую задачу въ то время, какъ онъ самъ, цѣликомъ, весь, съ головой и ногами, жилъ только въ конкретныхъ образахъ, не постигая своимъ майнъ-ридовскимъ умомъ ничего абстрактнаго. Первымъ долгомъ ему пришла въ голову мысль: -- Что это за крестьяне такіе: "первый" и "второй"? Эта сухая номенклатура ничего не говоритъ ни его уму, ни его сердцу. Неужели нельзя было назвать крестьянъ простыми человѣческими именами? Конечно, Иваномъ или Василіемъ ихъ можно и не называть (инстинктивно онъ чувствовалъ прозаичность, будничность этихъ именъ), но почему бы ихъ не окрестить -- одного Вильямомъ, другого Рудольфомъ. И сразу же, какъ только Панталыкинъ перекрестить "перваго" и "второго" въ Рудольфа и Вильяма, оба сдѣлались ему понятными и близкими. Онъ уже видѣлъ умственнымъ взоромъ бѣлую полоску отъ шляпы, выдѣлявшуюся на лбу Вильяма, лицо котораго загорѣло отъ жгучихъ лучей солнца... А Рудольфъ представлялся ему широкоплечимъ мужественнымъ человѣкомъ, одѣтымъ въ синіе парусиновые штаны и кожаную куртку изъ мѣха рѣчного бобра. И вотъ -- шагаютъ они оба, одинъ на четверть часа впереди другого... Панталыкину пришелъ на умъ такой вопросъ: -- Знакомы ли они другъ съ другомъ, эти два мужественныхъ пѣшехода? Вѣроятно, знакомы, если попали въ одну и ту же задачу... Но если знакомы -- почему они не сговорились идти вмѣстѣ? Вмѣстѣ, конечно, веселѣе, а что одинъ дѣлаетъ въ часъ на версту больше другого, то это вздоръ -- болѣе быстрый могъ бы деликатно понемногу сдерживать свои широкіе шаги, а медлительный могъ бы и прибавить немного шагу. Кромѣ того, и безопаснѣе вдвоемъ идти -- разбойники ли нападутъ или дикій звѣрь... Возникъ еще одинъ интересный вопросъ: -- Были у нихъ ружья или нѣтъ? Пускаясь въ дорогу, лучше всего захватить ружья, которыя даже въ пунктѣ Б могли бы пригодиться, въ случаѣ нападенія городскихъ бандитовъ -- отрепья глухихъ кварталовъ. Впрочемъ, можетъ быть, пунктъ Б -- маленькій городокъ, гдѣ нѣтъ бандитовъ?.. Вотъ опять тоже -- написали: пунктъ А, пунктъ Б... Что это за названія? Панталыкинъ Семенъ никакъ не можетъ представить себѣ городовъ или селъ, въ которыхъ живутъ, борются и страдаютъ люди, -- подъ сухими бездушными литерами. Почему не назвать одинъ городъ Санта-Фе, а другой -- Мельбурномъ? И едва только пунктъ А получилъ названіе Санта-Фе, а пунктъ Б быль преобразованъ въ столицу Австраліи, -- какъ оба города сдѣлались понятными и ясными... Улицы сразу застроились домами причудливой экзотической архитектуры, изъ трубъ пошелъ дымъ, по тротуарамъ задвигались люди, а по мостовымъ забѣгали лошади, неся на своихъ спинахъ всадниковъ -- дикихъ, пріѣхавшихъ въ городъ за боевыми припасами, вакеро и испанцевъ, владѣльцевъ далекихъ гаціендъ... Вотъ въ какой городъ стремились оба пѣшехода -- Рудольфъ и Вильямъ... Очень жаль, что въ задачѣ не упомянута цѣль ихъ путешествія? Что случилось такое, что заставило ихъ бросить свои дома и спѣшить, сломя голову, въ этотъ страшный, наполненный пьяницами, карточными игроками и убійцами, Санта-Фе? И еще -- интересный вопросъ: почему Рудольфъ и Вильямъ не воспользовались лошадьми, а пошли пѣшкомъ? Хотѣли ли они идти по слѣдамъ, оставленнымъ кавалькадой гверильясовъ, или просто прошлой ночью у ихъ лошадей таинственнымъ незнакомцемъ были перерѣзаны поджилки, дабы они не могли его преслѣдовать, -- его, знавшаго тайну брилліантовъ Краснаго Носорога?... Все это очень странно... То, что Рудольфъ вышелъ на четверть часа позже Вильяма, доказываетъ, что этотъ честный скваттеръ не особенно довѣрялъ Вильяму и въ данномъ случаѣ рѣшилъ просто прослѣдить этого сорви голову, къ которому вотъ уже три дня подъ рядъ пробирается ночью на взмыленной лошади креолъ въ плащѣ. ... Подперевъ ручонкой, измазанной въ мѣлу и чернилахъ, свою буйную, мечтательную, отуманенную образами, голову -- сидитъ Панталыкинъ Семенъ. И постепенно вся задача, весь ея тайный смыслъ вырисовывается въ его мозгу. Задача: ... Солнце еще не успѣло позолотить верхушекъ тамариндовыхъ деревьевъ, еще яркія тропическія птицы дремали въ своихъ гнѣздахъ, еще черные лебеди не выплывали изъ зарослей австралійской кувшинки и желтоцвѣта, -- когда Вильямъ Блокеръ, головорѣзъ, наводившій панику на все побережье Симпсонъ-Крика, крадучись шелъ по еле замѣтной лѣсной тропинкѣ... Дѣлалъ онъ только четыре версты въ часъ -- болѣе быстрой ходьбѣ мѣшала больная нога, подстрѣленная вчера его таинственнымъ недругомъ, спрятавшимся за стволомъ широколиственной магноліи. -- Каррамба! -- бормоталъ Вильямъ. -- Если бы у стараго Биля была сейчасъ его лошаденка... Но... пусть меня разорветъ, если я не найду негодяя, подрѣзавшаго ей поджилки. Не пройдетъ и трехъ лунъ! А сзади него въ это время крался, припадая къ землѣ, скваттеръ Рудольфъ Каутерсъ, и его мужественныя брови мрачно хмурились, когда онъ разсматривалъ, припавъ къ землѣ, слѣдъ сапога Вильяма, отчетливо отпечатанный на влажной травѣ австралійскаго лѣса. -- Я бы могъ дѣлать и пять верстъ въ часъ (кстати, почему не "миль" или "ярдовъ?"), -- шепталъ скваттеръ, -- но я хочу выслѣдить эту старую лисицу. А Блокеръ уже услышалъ сзади себя шорохъ и, прыгнувъ за дерево, оказавшееся эйкалиптомъ, притаился... Увидѣвъ ползшаго по травъ Рудольфа, онъ приложился и выстрѣлилъ. И, схватившись рукой за грудь, перевернулся честный скваттеръ. -- Хо-хо! -- захохоталъ Вильямъ. -- Мѣткій выстрѣлъ. День не пропалъ даромъ, и старый Биль доволенъ собой.............
-- Ну, двадцать минуть прошло, -- раздался, какъ громъ въ ясный погожій день, голосъ учителя ариѳметики. -- Ну что, всѣ рѣшили? Ну, ты, Панталыкинъ Семенъ, покажи: какой изъ крестьянъ первый пришелъ въ пунктъ Б. И чуть не сказалъ бѣдный Панталыкинъ, что, конечно, въ Санта-Фе первымъ пришелъ негодяй Блокеръ, потому что скваттеръ Каутерсъ лежитъ съ прострѣленной грудью и предсмертной мукой на лицѣ, лежитъ, одинокій въ пустынѣ, въ тѣни ядовитаго австралійскаго "змѣинаго дерева"!... Но ничего этого не сказалъ онъ. Прохрипѣлъ только: "не рѣшилъ... не успѣлъ...". И тутъ же увидѣлъ, какъ жирная двойка ехидной гадюкой зазмѣилась въ журнальной клѣточкѣ противъ его фамиліи. -- Я погибъ, -- прошепталъ Панталыкинъ Семенъ. -- На второй годъ остаюсь въ классѣ. Отецъ выдеретъ, ружья не получу, "Вокругъ Свѣта" мама не выпишетъ... И представилось Панталыкину, что сидитъ онъ на развалинѣ "змѣинаго дерева""... Внизу бушуетъ разлившаяся послѣ дождя вода, въ водѣ щелкаютъ зубами кайманы, а въ густой листвѣ прячется ягуаръ, который скоро прыгнетъ на него, потому что огонь, охватившій дерево, уже подбирается къ разъяренному звѣрю... -- Я погибъ!
17:58 03.11.2013
Проверочные испытания (схема) ( О пользе учения. ) Все уселись за экзаменационный стол. Ждали. Удивлялись:
— Почему это нет мальчиков? Кажется, уже пора, а никто не показывается!.. Эй, сторож! Не знаешь-ли, братец, почему это не идут мальчики экзаменоваться?
— Оны боятся, — заявлял старый сторож. — Оны запрятались. Кто где.
— Чего же им бояться? Вот чудаки. Эй, сторож! Пойди, пошарь по углам — нет ли где мальчиков? Вытащи и давай сюда.
Сторож, ворча под нос, вышел и через пять минут привел пятерых мальчиков.
— А, голубчики! — обрадовались экзаменаторы. — Вас то нам и надо. А подойдите-ка сюда, подойдите. Хе-хе… А где же остальные? Почему нет, например, Артамонова Семена?
Один из учеников выступил вперед и заявил:
— Он побежал.
— По-бе-жа-ал?!
— Да-с. Побежал. В Центральную Африку.
— Как же он побежал?
— Как, обыкновенно, путешественники. Захватил шестьдесят копеек, ножницы, ручку от граммофона и побежал.
— Что же он говорил, вообще?
— Да ничего. Прощайте, говорит, товарищи. Вы себе тут экзаменуйтесь, а я поеду. Пришлю вам по бизону.
— Вот чудак. А Малявкин, Иван? Он почему не пришел?
— Его никак не могут вытащить.
— Как не могут? Экий лентяй! Родители на что же?
— Родители тоже ищут.
— Как ищут? Ты, милый, говоришь вздор. То говоришь, что его не могут вытащить, то, что его ищут? Где ищут?!
— Да в воде же. Второй день. Никак не могут найти и вытащить.
— Купался?
— Нет, так.
— Хорошо-с. Ну, а Синицин, Илья?
— Тоже не пришел. Он не может.
— Почему?
— Лежит. Выпимши.
— Нельзя сказать — «выпимши». Это неправильная форма. Что ж он, пьян?
— Нет, не пьян. А так. Вообще.
— Недоумеваю. Чего ж он, «выпимши»?
— Эссенции. Взял еще у меня взаймы гривенник. Пропал теперь мой гривенничек!
— Не хнычь, пожалуйста! Все вы скверные шалуны. Небось, ты к экзамену ничего не приготовил?
— А-а… хорошо-с! Подойди ближе. А скажи-ка ты нам, дорогой мой… в котором году было положено основание династии карловингов?
Ученик проглотил обильную слюну и обвел глазами комнату…
— Каких карловингов?
— Ну, каких?! будто не знаешь — каких. Обыкновенных. Ну?
— В этом… в тысячу восемьсот…
— Господа! — сказал экзаменатор, с отвращением глядя на ученика. — Сей муж не знает об основании династии карловингов!.. Как это вам понравится?
— Да, да… — покачал головой старичок со звездой. — Хороши они, все хороши! Сегодня о карловингах не знает, завтра пошел-мать зарезал…
— Да-с, ваше превосходительство… золотые слова изволили сказать! Завтра — мать, послезавтра — отца, там опять — мать, и так до бесконечности — по торной дорожке! Садись на свое место, Каплюхин. Вызовем еще кого-нибудь… Малявкин Иван!
— Его еще не вытащили! — раздался робкий голос с задней скамейки.
— Ах, да. Ну, этот… как его… Петерсон! Иди, иди сюда, голубчик… Что ты знаешь о короле Косинусе X?
Глаза Петерсона засверкали мужеством отчаяния. Он махнул рукой и затрещал:
— Король Косинус был королем. Подданные очень любили его за то, что он вел разорительные войны. Он жил в палатке, питался конским мясом и был настоящим спартанцем. Спартанцами называлось племя, жившее на плocкoгopьяx и бросавшее в воду своих детей, которые никуда не годились. Спартанцы вели спартанский обр…
— Нет, постой, постой, — улыбнулся учитель. — Ты о Косинусе что нибудь расскажи! С какого по какой год он царствовал?
— С 425 года по 974-й!
Учитель засмеялся.
— Дурак, ты, Петерсон. Во-первых, я Косинуса нарочно выдумал, чтоб тебя поймать — такого короля и не было, — во-вторых, ты хотел обманным образом переехать на спартанцев, которых ты, вероятно, вызубрил, а, в третьих, у тебя короли живут по пятьсот лет. Садись, брат! В будущем году увидимся на том же месте! Пряников, Гавриил? Где Пряников Гавриил? Он же тут был?!
— Под парту залез!
— Зачем же он залез? Спрятаться думает? Тащите его оттуда!
Стали тащить Пряникова. Он уцепился руками и ногами за ножки парты, защемил зубами перекладину и, озираясь на тащивших его людей, молчал.
— Вылезай, Пряников Гавриил! Сторож, попробуй выковырять его оттуда. Не лезет? Ему же хуже! Игнат Печкин! Здесь? Подойди. Это, ваше превосходительство, наша гордость… Первый ученик… Печкин! В котором году умер Гелиaгaбaл? как? Верно, молодец. Чей был сын Фридрих Барбаросса? Так. Только ровнее стой, Печкин! Какой образ жизни вел Людовик V? Так, так. Молодец. Не сгибайся только, Печкин! Стой ровнее. Что скажешь нам о семилетней войне?… Так. Ловко вызубрил. Не надо раскачиваться, Печкин! А ну, зажарь нам что нибудь, Печкин, о финикиянах. Не ложись на стол! Как ты смеешь ложиться животом на экзаменационный стол? А еще первый ученик! Хочешь — чтобы в поведении сбавили?! Что? Не дышит? Как не дышит? Где доктор? Здесь? Что такое с Печкиным, г. доктор? Умер? Переутомление? Эй, сторож! Карета скорой помощи есть?
— Так точно. С утра стоит. Как приказывали.
— Тащи его! Экая жалость! Единственный, которым могли похвастать, который все так отличнейше знал — и вдруг… Бери его за ноги! Петерсон! Ты что это там глотаешь? На экзаменах нельзя есть! Что? Порошки? Какие порошки? Ты не падай, когда с тобой учитель говорит! Зачем падаешь! Ты… что сделал!? Как ты смеешь?! Тебе экзамены для чего устроены? Чтоб порошки глотать? Захвати и его, сторож. Каплюхин!! Стрелять в классе из револьвера не разрешается… Что? В себя? Мало ли, что в себя… и в себя нельзя стрелять… Стыдно. Бери и этого, сторож. Ну, кто там еще? Пряников Гавриил остался? Вылезай из под парты, Пряников. Не хочешь? Ну, скажи оттуда: в котором году было основание ганзейского союза. Молчишь? Не хочешь? Ну, и сиди там, как дурак… Ваше превосходительство! Имею честь доложить, что проверочные испытания закончены!
17:59 03.11.2013
О ШПАРГАЛКѢ. (Трактатъ.) Написанъ авторомъ для дѣтей. Съ большой къ нимъ любовью и нежностью. "Шпаргалка" была извѣстна въ глубокой древности. Слово "шпаргалка" происходить отъ санскритскаго -- chpargalle, -- что значить: секретный, тайный документъ. У Плинія встрѣчается описаніе шпаргалокъ того времени, но они были громоздки, неудобны и употреблялись древними учениками лишь въ самыхъ крайнихъ случаяхъ. Дѣло въ томъ, что тогда бумаги еще не существовало, а папирусъ и выдѣланная кожа убитыхъ животныхъ -- стоили очень дорого. Поэтому шпаргалки писались древними учениками на неуклюжихъ, тяжелыхъ навощенныхъ кирпичахъ, которые не могли быть спрятаны въ карманы или за пазуху. Ученики, пользовавшіеся на экзаменахъ такими шпаргалками, часто попадались, подвергались взысканіямъ и иногда даже, какъ неспособные быть гражданами въ будущемъ, -- сбрасывались съ утеса въ бушующее море (Спарта). Со времени изобрѣтенія бумаги шпаргалка стала популяризироваться, развиваться и уже, въ ближайшіе къ намъ вѣка, завоевала себѣ въ наукѣ выдающееся положеніе. Но дѣти, пользовавшіяся шпаргалкой, какъ и въ древности, подвергались всяческимъ наказаніямъ и гоненіямъ и даже вызвали знаменитый по своей жестокости законъ Мальтуса. Наука, однако, не зѣвала и шла напроломъ быстрыми шагами, толкая впереди себя юркую, удобную, портативную шпаргалку. Нѣкоторые защитники шпаргалки, какъ научнаго пособія, -- утверждаютъ даже, что не наука толкала впередъ шпаргалку, а эта послѣдняя тащила на буксирѣ науку. Во всякомъ случаѣ, извѣстно, что и великіе, знаменитые люди не брезгали шпаргалкой, какъ учебнымъ пособіемъ. Назовемъ нѣкоторыхъ: Гейне, Гельмгольцъ и даже нашъ великій соотечественникъ Пушкинъ, авторъ безсмертнаго "Руслана и Людмилы"... Въ наши дни шпаргалка является образцомъ усовершенствованности, хитроумія и человѣческой находчивости. Въ ея типѣ многое упростилось, многое лишнее, не нужное, что подвергало ученика на экзаменѣ риску попасться -- упразднено. Перечислимъ въ нашемъ небольшомъ очерки наиболѣе распространенные типы шпаргалокъ...
Шпаргалка обыкновенная. Пишется на длинной, свернутой въ трубочку, полосѣ бумаги, въ родѣ свитка (возвращеніе къ древнимъ образцамъ?). Бумага свернута такъ, что края ея загибаются внутрь, и, такимъ образомъ, нужное мѣсто легко можетъ быть найдено въ безконечномъ свиткѣ посредствомъ простого передвиженія загнутыхъ краевъ. Почеркъ долженъ быть мелкій, убористый, но ясный, разборчивый, безъ ошибокъ, кои для экзаменующагося могутъ быть гибельны. Бумага тонкая, гибкая.
Шпаргалка манжетная. Манжетная шпаргалка болѣе удобна въ смыслъ своей незамѣтности и отсутствія риска, но, какъ площадь для вписыванія максимума данныхъ необходимой науки, -- она невелика, стѣснительна и поэтому можетъ содержать только самые необходимые для экзаменующагося термины. Лучшій способъ пользованія манжетной шпаргалкой -- задумчивое поднесеніе руки ко лбу, будто бы вы сосредоточенно обдумываете отвѣтъ. Въ это время и нужно быстро прочесть шпаргалку, отмѣчая въ умѣ главное, но не обнаруживая въ то же время на лицъ исключительнаго интереса къ чтенію, что легко можетъ быть замѣчено экзаменаторами. Въ случаѣ уличенія васъ въ пользованіе шпаргалкой, вы должны моментально задвинуть манжеты въ рукава, а если и это будетъ замѣчено -- можете пустить въ ходъ послѣдній шансъ и удивленно заявить, что, сами не знаете -- кому это понадобилось испортить ваши новыя манжеты, исписавъ ихъ непонятными словами. Нѣкоторые считаютъ также недурнымъ выходомъ изъ положенія -- заплакать, но мы лично считаемъ этотъ способъ устарѣвшимъ и, обыкновенно, не достигающимъ цѣли.
Шпаргалка съ резиной. Разновидность манжетной -- по размѣру своей площади, очень небольшой и неудобной. Изготовленіе такое: кусокъ резинки, употребляемой обыкновенно для рогатокъ, пришивается однимъ концомъ къ внутреннему карману, а другимъ къ шпаргалкѣ, сдѣланной изъ твердой бумаги. По мѣръ необходимости шпаргалка вытягивается изъ кармана и быстро пробѣгается глазами (см. "шпаргалка манжетн."), а въ случаѣ тревоги стоить только пустить шпаргалку на волю, и она сама вскочитъ въ карманъ. Въ случаѣ недоразумѣній съ экзаменаціоннымъ комитетомъ, наиболѣе умѣстенъ тонъ благороднаго негодованія и оскорбленной невинности. Діалогъ, приблизительно, такой: Экзаменаторъ: -- Эй, эй! Что это вы тамъ читаете, вынутое изъ кармана? Вы (изумленно): -- Я? Читаю? Ничего подобнаго. Экзам.: -- Да я же самъ видѣлъ бумажку, вынутую вами изъ кармана. Она, навѣрно, и сейчасъ въ вашихъ рукахъ... Вы (довѣрчиво показываете объ руки). Экзам.: -- Но этого не можетъ быть! Я видѣлъ своими глазами!! Значить, вы уронили на полъ! Начинаются безрезультатные поиски на полу, осматриваются снова ваши руки, рукава, заглядываютъ даже въ вашъ ротъ; на вашихъ главахъ дрожатъ слезы негодованія невинно-оскорбленнаго человѣка, потому что ни какой шпаргалки не обнаруживается. Тогда вы спрашиваете дрожащимъ голосомъ: -- За что вы меня, господа, обидѣли? Будьте увѣрены, что экзаменаторы почувствуютъ передъ вами такую неловкость, которая можетъ быть смягчена только нѣсколькими пятерками, хотя бы вы, на самомъ дѣлѣ, не знали ни бельмеса. Послѣ полученія вами хорошихъ отмѣтокъ мы не рекомендуемъ разоблачать фокусъ съ резинкой, радостно приплясывая на одной ногѣ и хлопая въ ладоши: -- А я надулъ, надулъ васъ! У меня-таки была шпаргалка на резинкѣ! Ага, что?!. Въ этомъ случаѣ, скоропреходящая минута удовольствія, торжества и моральнаго превосходства надъ экзаменаторами легко можетъ быть искуплена сидѣньемъ въ классъ на второй годъ.
Шпаргалка подошвенная. Культура идетъ впередъ быстрыми шагами. Что казалось невозможнымъ, неслыханнымъ вчера -- сегодня уже не вызываетъ ни въ комъ удивленія. Такова подошвенная шпаргалка. Кажется, что можетъ быть труднѣе и неблагодарнѣе -- написать шпаргалку на подошвахъ сапога? -- однако въ послѣднее время экзаменующіеся прибѣгаютъ къ этому чаще, чѣмъ многіе думаютъ. Понятно, что само мѣстонахожденіе шпаргалки суживаетъ кругъ возможности пользоваться ею. Такъ -- при устномъ отвѣтѣ чтеніе по такой шпаргалкѣ невозможно. Мы не знаемъ случая, чтобы кто-нибудь, стоя передъ экзаменаторами, хваталъ самъ себя съ искусствомъ гимнаста за ногу и, поднеся подошву сапога къ глазамъ, начиналъ отвѣчать по ней свой билетъ. Помимо неудобства такого положенія, оно сразу бросается въ глаза экзаменаторамъ и вызываетъ въ нихъ подозрѣніе: что это, дескать, такое ученикъ нашелъ на своемъ сапогѣ? Почему онъ такъ внимательно разсматриваетъ подошву? Если бы даже ученикъ, стоящій у экзаменаціоннаго стола, и зналъ, что у рядомъ съ нимъ стоящаго товарища на сапогѣ помѣщается цѣлая литература, то и тутъ элементарное чувство общности интересовъ должно удержать его отъ хватанія товарища за ноги, поверженія его на полъ и чтенія своего билета по подошвамъ поверженнаго.
Шпаргалка тѣлесная. Ужъ одно названіе этой шпаргалки показываетъ, что она должна писаться на тѣлѣ. Наиболѣе удобныя для этого мѣста слѣдующія: ладони рукъ и ногти. Этотъ способъ сдачи экзаменовъ имѣетъ то неудобство, что лишаетъ экзаменующагося возможности привѣтствовать товарищей дружескимъ пожатіемъ, вытереть потъ со лба или вступить со сверстниками въ оживленную драку. Мы знали мальчугана, котораго товарищи однажды передъ экзаменомъ били и оскорбляли, какъ хотѣли, а онъ отвѣчалъ на все это кроткой снисходительной улыбкой... И не потому, что былъ онъ добръ, а просто руки его были исписаны такъ, какъ пишутся словоохотливыми людьми открытки. Даже ногти его пестрѣли какими-то формулами. Этотъ мальчикъ выдержалъ экзаменъ блестяще, но когда потомъ пошелъ стирать свои записи на рукахъ -- съ помощью лицъ и затылковъ утреннихъ обидчиковъ, то такъ увлекся этимъ, что былъ замѣченъ попечителемъ округа и оставленъ на второй годъ. Впрочемъ, этотъ случай -- исключительный и возраженіемъ противъ пользованія "тѣлесной шпаргалкой" служить не можетъ. Мы знали одного ученика, который увлекался принципомъ именно тѣлесной шпаргалки. Онъ былъ исписанъ такъ, что любитель далъ бы за него большія деньги. Это была какая-то ходячая энциклопедія разныхъ наукъ. Если бы у насъ существовала работорговля, то любой работорговецъ нажилъ бы на немъ не мало, перепродавъ его какому-нибудь лѣнивому ученику, которому опротивѣло таскать за собой ранецъ съ книгами. Исписанный мальчикъ бѣгалъ бы за нимъ, какъ живая книга, и, при необходимости, могъ быть развернуть и проштудированъ самымъ полезнымъ образомъ. Недавно, сидя у костра, мы слышали отъ старыхъ учениковъ такую поэтическую легенду о шпаргалкѣ... Нѣсколько учениковъ въ ночь передъ экзаменомъ пробрались къ спящему крѣпкимъ сномъ учителю и исписали все его лицо несмывающимися чернилами. Это была первая шпаргалка въ непріятельскомъ лагерѣ. И когда на другое утро онъ спрашивалъ экзаменующихся, они прямо, честно и внимательно глядѣли ему въ лицо и отвѣчали безъ запинки. Повторяемъ, это -- легенда...
II.
Среди учениковъ наблюдаются и такіе рѣдкіе экземпляры, которые не пользуются шпаргалками. Есть даже такія лица, которыя отрицаютъ пользу шпаргалокъ. Большей частью, это лица, надѣющіяся на свое счастье, но экзамены, какъ и всякая игра, по нашему мнѣнію, тогда только и хороши, когда призывается на помощь счастью и нѣкоторая заботливость, и трудъ. (Трудомъ мы называемъ добросовѣстное и тщательное изготовленіе шпаргалокъ по вышеприведеннымъ образцамъ.) А счастье, а русское знаменитое "авось" -- вещи слишкомъ гадательныя, и не всегда онѣ вывозятъ. Мы знали двухъ мальчиковъ -- одного чрезвычайно прилежнаго, а другого -- шалопая, лѣниваго, какъ тропическій индѣецъ. Они готовились къ экзаменамъ. Разбили всю книгу по всеобщей исторіи на билеты, и случилось такъ, что ко дню экзаменовъ прилежный мальчикъ вызубрилъ всѣ билеты, кромѣ одного, до котораго дойти не успѣлъ; а шалопай, лѣнтяй и бездѣльникъ, идя на экзаменъ, прочелъ только одинъ единственный билетъ, изъ всего громаднаго количества, представленнаго ему потомъ на выборъ. И что же случилось?! Прилежный ученикъ вынулъ какъ разъ тотъ билетъ, до котораго не успѣлъ дойти, а лѣнтяй превосходно отвѣтилъ тотъ единственный кусочекъ, который значился на его билетѣ и который онъ успѣлъ прочесть по дорогѣ на экзамены. Прилежный мальчикъ послѣ этого случая забросилъ всѣ свои тетради, изорвалъ книги и, переселившись на Камчатку, сдѣлался грозой и несчастьемъ всѣхъ другихъ дѣтей: онъ билъ ихъ и увѣчилъ такъ, что потомъ кончилъ свои дни въ колоніи малолѣтнихъ преступниковъ, гдѣ дожилъ до глубокой старости. Вотъ вамъ и счастье. Статья о "шпаргалкѣ" кончена. Нѣкоторые педагоги, можетъ быть, упрекнуть и даже выбранятъ меня за то, что я все время держался только на уровнѣ шпаргалки и ея примѣненія, вмѣсто того, что бы посовѣтовать ученикамъ лучше и добросовѣстнѣе учиться по книгамъ. Но дѣло въ томъ, что авторъ -- ярый противникъ экзаменовъ. Да и авторъ увѣренъ, что въ данной статьѣ онъ приковывалъ вниманіе юной аудиторіи лишь до тѣхъ поръ, пока говорилъ съ ней серьезнымъ, дѣловымъ понятнымъ ей языкомъ -- безъ всякаго ломанья. А пустые совѣты слушаться добраго начальства и вести себя паиньками -- пусть даютъ другіе, которые любятъ бѣдныхъ дѣтей меньше, чѣмъ авторъ...
